"Жан-Поль Сартр. Экзистенциализм - это гуманизм " - читать интересную книгу автора

это на примере того молодого человека, который приходил ко мне за советом и
который мог взывать к любой морали, кантианской или какой-либо еще, не
находя там для себя никаких указаний. Он был вынужден изобрести для себя
свой собственный закон. Мы никогда не скажем, что этот человек - решит ли
он остаться со своей матерью, беря за основу морали чувства, индивидуальное
действие и конкретное милосердие, или решит поехать в Англию, предпочитая
жертвенность, - сделал произвольный выбор. Человек создает себя сам. Он не
сотворен изначально, он творит себя, выбирая мораль, а давление
обстоятельств таково, что он не может не выбрать какой-нибудь определенной
морали. Мы определяем человека лишь в связи с его решением занять позицию.
Поэтому бессмысленно упрекать нас в произвольности выбора.
Во-вторых, нам говорят, что мы не можем судить других. Это отчасти
верно, а отчасти нет. Это верно в том смысле, что всякий раз, когда человек
выбирает свою позицию и свой проект со всей искренностью и полной ясностью,
каким бы ни был этот проект, ему невозможно предпочесть другой. Это верно в
том смысле, что мы не верим в прогресс. Прогресс - это улучшение. Человек
же всегда находится лицом к лицу с меняющейся ситуацией, и выбор всегда
остается выбором в ситуации. Моральная проблема ничуть не изменилась с тех
пор, когда надо было выбирать между сторонниками и противниками
рабовладения во время войны между Севером и Югом, вплоть до сегодняшнего
дня, когда нужно голосовать за МРП [19] или за коммунистов.
Но тем не менее судить можно, поскольку, как я уже говорил, человек
выбирает, в том числе выбирает и самого себя, перед лицом других людей.
Прежде всего можно судить, какой выбор основан на заблуждении, а какой на
истине (это может быть не оценочное, а логическое суждение). Можно судить о
человеке, если он нечестен. Если мы определили ситуацию человека как
свободный выбор, без оправданий и без опоры, то всякий человек, пытающийся
оправдаться своими страстями или придумывающий детерминизм, нечестен. Могут
возразить: "Но почему бы ему не выбирать себя нечестно?" Я отвечу, что не
собираюсь судить с моральной точки зрения, а просто определяю нечестность
как заблуждение. Здесь нельзя избежать суждения об истине. Нечестность -
это, очевидно, ложь, ибо утаивает полную свободу действия. В том же смысле
можно сказать, что выбор нечестен, если заявляется, будто ему предшествуют
некие предсуществующие ценности. Я противоречу сам себе, если одновременно
хочу их установить и заявляю, что они меня обязывают. Если мне скажут: "А
если я хочу быть нечестным?" - я отвечу: "Нет никаких оснований, чтобы вы
им не были, но я заявляю, что вы именно таковы, тогда как строгая
последовательность характерна лишь для честности". Кроме того, можно
высказать моральное суждение. В каждом конкретном случае свобода не может
иметь другой цели, кроме самой себя, и если человек однажды признал, что,
пребывая в заброшенности, сам устанавливает ценности, он может желать
теперь только одного - свободы как основания всех ценностей. Это не
означает, что он желает ее абстрактно. Это попросту означает, что действия
честных людей имеют своей конечной целью поиски свободы как таковой.
Человек, вступающий в коммунистический или революционный профсоюз,
преследует конкретные цели. Эти цели предполагают наличие абстрактной воли
к свободе. Но этой свободы желают в конкретном. Мы желаем свободы ради
свободы в каждом отдельном случае. Но, стремясь к свободе, мы обнаруживаем,
что она целиком зависит от свободы других людей и что свобода других
зависит от нашей свободы.