"Жан-Поль Сартр. Мертвые без погребения (Пьеса в четырех картинах) " - читать интересную книгу автора

Люси. Вы не можете замолчать? Посмотрите на мальчика: вы воображаете,
что вселяете в него мужество? Погодите еще немного, они сами вам все
разъяснят.
Сорбье. Отстань, пусть заткнет уши, если не хочет слушать.
Люси. А мне тоже прикажете заткнуть уши? Я не хочу вас слушать, боюсь,
что начну вас презирать. Неужели вам нужно столько слов, чтобы обрести
мужество? Я видела, как умирают животные, и хотела бы умереть, как они:
молча.
Сорбье. А кто говорит о смерти? Мы беседуем о том, что они сделают с
нами "до". Надо к этому подготовиться.
Люси. Я не хочу к этому готовиться. Зачем мне дважды переживать то, что
неизбежно должно случиться. Посмотрите на Анри: он спит. Почему бы вам не
уснуть?
Сорбье. Уснуть? А они придут и разбудят меня пинками? Не хочу. У меня
нет времени.
Люси. Тогда думай о тех, кого любишь. Я думаю о Жане, о моей жизни, о
малыше, за которым я ухаживала, когда он заболел в гостинице в Аркашоне. Там
были сосны и большие зеленые волны. Я видела их из окна.
Сорбье (иронически). Зеленые волны, неужели? Я тебе уже сказал, что у
меня нет времени.
Люси. Я не узнаю тебя, Сорбье.
Сорбье (смущенно). Ты права! Это нервы. У меня нервы девственницы.
(Встает, подходит к ней.) Каждый защищается по-своему. Я ничего не стою,
когда меня захватывают врасплох. Если бы я только мог заранее ощутить боль -
хотя бы совсем немножко, чтобы узнать... при встрече - я был бы более уверен
в себе. Не моя вина. Я всегда был дотошным. (Пауза.) Я тебя очень люблю, ты
же знаешь. Но я чувствую себя таким одиноким. (Пауза.) Если ты хочешь, чтобы
я молчал...
Франсуа. Не мешай им говорить. Главное, чтобы не было такой тишины.
Люси. Делайте что хотите.
Пауза.
Сорбье (понижая голос). Послушай, Канорис!
Канорис поднимает голову.
Ты уже встречал людей, которые выдавали других?
Канорис. Да.
Сорбье. Ну и что?
Канорис. А какое это имеет значение, раз нам не о чем им рассказывать.
Сорбье. Я просто хочу знать, как они потом себя чувствовали.
Канорис. Кто как. Был один, который выстрелил из охотничьего ружья себе
в голову. Но он только ослеп. Я иногда встречал его на улицах Пирея, его
водила какая-то армянка. Он думал, что за все расплатился. Каждый сам
решает, расплатился он или нет. А другого мы пристрелили на ярмарке, когда
он покупал рахат-лукум. После выхода из тюрьмы он полюбил лукум,
пристрастился к сладкому.
Сорбье. Счастливчик.
Канорис. Гм!
Сорбье. Если бы я им все выложил, сомневаюсь, что мне удалось бы
утешиться сахаром.
Канорис. Все так думают. Но никто не знает, пока не пройдет через это.
Сорбье. Во всяком случае, я не думаю, что буду испытывать после этого