"Кэтрин Сатклифф. Жар мечты " - читать интересную книгу автора

обо всем рассказать.
Саммер это ожидание казалось бесконечным. Сначала письма Глорвины были
полны подробных описаний ее жизни с уважаемым лордом Пимбершэмом. Она писала
о поездках по Европе, о чаепитиях с членами королевской семьи. Саммер,
бывало, сидела у окна и воображала, что ее мать, теперь наверное, самая
важная дама во всем Лондоне и конечно же, самая красивая.
Изредка Глорвина навещала дочь - но не слишком часто: их расставания
становились все труднее объяснять. В конце концов Глорвина вообще перестала
появляться и почти не присылала писем. Надежда присоединиться к матери
умерла, недели одиночества превратились в месяцы, месяцы в годы, но Саммер
продолжала цепляться за объяснения Глорвины. Когда кто-нибудь в деревне
справлялся о матери, девушке обычно удавалось усладить слушателей очередным
рассказом о ее жизни, из которого следовало, что Глорвина вот-вот появится
здесь в великолепной карете и умчит Саммер в Лондон. Как же эти люди, должно
быть, жалели ее!
Саммер ковыляла вперед, потеряв ориентацию в темноте. Дорога шла под
уклон, метель била прямо в лицо, и девушка не заметила всадника, который
чуть не налетел на нее на всем скаку. Огромный конь навис над нею и, чтобы
не попасть под копыта, девушка бросилась в сторону, прямо в грязь.
Закутанный в плащ наездник с трудом сдержал испуганное животное, гневно
посмотрел на Саммер, а потом резко ударил ее стеком по лицу.
- Идиотка! - взревел он. - Ты чуть не угробила меня!
Саммер с трудом поднялась. Ее онемевшие пальцы сжались в кулаки и она
бросила на всадника негодующий взгляд. Вдруг ее глаза уловили на седельной
сумке блеск герба. Это курьер из Лондона! Он доставил письмо от матери!
Девушка кинулась к коттеджу Марты Хаггард. Слабые отблески света падали из
окна гостиной: там и была Марта. Она маячила перед окном, предвкушая
возвращение Саммер. Как всегда, перед встречей с Мартой у Саммер задрожали
коленки. Только теперь девушка поняла, что Марта всегда знала правду. Она
даже не пыталась скрыть, что осуждает Глорвину и Саммер, но, очевидно,
Глорвина платила ей хорошие деньги - гораздо больше, чем той удавалось
заработать в качестве деревенской повитухи (часть из них зарабатывала
Саммер, которая с двенадцати лет начала работать на нее в качестве
подмастерья). Саммер вспомнила, что Марта недавно отремонтировала дом,
забила кладовки отменными товарами и даже купила новую дойную корову. Вот
куда ушли деньги, которые она шантажом вытянула с матери. Господь
милосердный, сколько же Глорвина выложила за молчание Марты?
Разноречивые чувства боролись в душе Саммер, бредущей по щиколотки в
жидкой ледяной грязи. Наконец она толкнула калитку и зашагала к дому. Вся
ярость, накопленная за последние годы всколыхнулась в ней, когда, распахнув
дверь, она оказалась лицом к лицу со своей суровой опекуншей.
- А, вот и ты, - процедила Марта. - Что же, скажи на милость, тебя так
задержало?
- До деревни далеко, мэм, может, вы не заметили, но сейчас идет дождь
со снегом...
- Нечего распускать тут язык, - прервала ее Марта. - Закрой скорее
дверь, пока не промерз весь дом.
Саммер захлопнула ее с такой силой, что брови Марты удивленно поползли
вверх.
- Вы получили письмо от моей мамы, - сказала Саммер, стараясь, чтобы в