"Владимир Савченко. Пятое путешествие Гулливера" - читать интересную книгу автора

дана, чтобы видеть и понимать".
Я открывал в себе оптические таланты один за другим. Наша окраина
служила местом для прогулок горожан. Я заметил, как некоторые из них,
обозревая окрестность, выставляют перед лицом кисти с растопыренными
пальцами - обычно левую подальше, а правую перед самым глазом. Создавалось
впечатление, будто они держат подзорную трубу и что-то в нее
рассматривают. Составив руки подобным образом, я обнаружил, что никакой
подзорной трубы и не надо: мякоти в кистях между большими и указательными
пальцами образуют линзы; напряжением-сосредоточением можно отрегулировать
их так, что в одной кисти, у глаза, получится небольшая короткофокусная
линза-окуляр, а в другой - линза-объектив. Попрактиковавшись, я вскоре
рассматривал отдаленные строения, деревья и даже птиц в небе ничуть не
хуже, чем прежде в свою раздвижную трубу.
Тикитаков-левшей, кстати, можно отличить по тому, что они приближают к
глазу мякоть левой руки.
Я похвалился своим "открытием" Агате. Она снисходительно улыбнулась и
показала мне, как надо расположить и напрягать кисти для рассматривания
мельчайших предметов. Весь тот день я упражнялся, пока не научился этим
способом образовать микроскоп - и куда сильнее левенгуковского.
Но еще проще оказалось устроить "микроскоп" для рассматривания
увеличенных подробностей и даже строения тканей в глубинах моего тела.
Этому научил меня Имельдин: линза-объектив образуется в мышцах и подкожном
слое непосредственно над местом, которое желаешь увидеть,- остается
приблизить к нему глаз с кистью-"окуляром".
Опекун объяснил мне, что подобным способом медики проводят
микроскопическое исследование пациентов. Каждый из них сам образует
"линзу" над местом, на которое жалуется, врач накладывает свою кисть с
"окуляром" и смотрит. И нет болезней, которые он не смог бы обнаружить в
самом их зародыше, а затем и устранить.
Должен признаться, что я и сам провел немало часов, наблюдая через
правую кисть и линзу в теле увеличенные мышечные волокна в бедре или в
рукепульсирующий бег крови в тончайших капиллярах и даже ничтожнейшие
белые и красные тельца в ней; последние и делают кровь алой.
И общественная жизнь тикитаков связана с этими свойствами в гораздо
большей степени, чем это может представить себе современный европеец.
Начать с того, что с помощью зеркальца и "подзорной трубы" из кистей они
могут общаться на внутреннем тикитанто, находясь друг от друга довольно
далеко, лишь бы в пределах видимости. Зеркальце, точнее, посылаемый им в
нужном направлении "зайчик", служит для вызова.
- Ой, кто это?- восклицала Барбарита (или моя Агата), когда блики
такого "зайчика" начинали метаться по двору, заглядывать в окна дома;
поднималась на кухонный помост, быстро находила источник - дом, помост или
вышку в центре, а то и на другом краю города, становилась так, чтобы быть
хорошо видной оттуда, выставляла кисти "подзорной трубой". И начинался
диалог внутренними образами с не видимой мне, но хорошо видимой ей (при
увеличении Х50, а то и X80) собеседницей. Длился он порой долго, женщинам
всегда есть что сказать друг другу.
Этим же способом переговаривались с Имельдином его коллеги. Сам я в
силу слабых успехов в тикитанто не мог пользоваться видеосвязью. Но
Барбарита утром, перед тем, как послать меня на рынок, выясняла подобным