"Владимир Савченко. Перепутанный" - читать интересную книгу автора

есть!).
А узнал я его лишь потому, что он пожал мою руку левой. Правая у него
парализована и сохнет - память о первых считываниях и радиополетах.
Друга-врага Борюню я не то что узнал, а почувствовал: он здесь. Сразу
представил его округлую физиономию с сизыми щеками, полными губами и
толстым вислым носом, его лукаво-веселые глазки и шевелюру рыжих
мелкокурчавых волос (коим, как я однажды ему заметил, приличнее было бы
расти не на голове). Его я знаю не только снаружи, но и изнутри: мы
обменивались телами. Я был в его на Луне, он в моем здесь- сенсационный
опыт. Почувствовал - и мне сразу стало бодрее.
- А что же те, со звезды Барнарда да с Проксимы, не предупредили нас о
такой возможности? При их-то опыте!..
"Милый, так в том и дело, что в своих радиополетах и обменах они с
подобным могли и не столкнуться. Барнардинцы - кремнийорганики:
замедленные процессы обмена веществ, устойчивые структуры. Вспомни хотя бы
о сроках их жизни - что для них несколько лет!.. А проксимцы и вовсе
кристаллоиды: переходы от телесного бытия к электромагнитному и обратно
для них - вроде включения и программирования электронных машин. У них
раздифференциации не бывает", "Это только у таких, как ты..." И снова
"го-го-го" алыми вспышками.
- Конечно, у тебя разжижения мозгов после полета не было, для этого
надо же иметь мозги!
"Вай, дорогой, как ты это хорошо сказал!" И раньше шумов и световых
колыханий угадываю, что Гераклыч в телячьем восторге хочет меня обнять.
Так и есть. Вырываюсь.
- Убери свои волосатые руки! Что за манеры!..
"У Бориса подобное не произошло, потому что его радиополет длился
меньше,- корректно уточняет Патрик.- И если бы это не случилось с тобой,
то в следующем полете - непременно с ним. И даже похуже".
С минуту я размышляю: может ли быть положение похуже? Может. Полная
некоммуникабельность. Впадение в идиотизм. Саморазрушение тела. Вполне...
Так что я тебя спас, Борюнчик.
- И как же теперь будет, Патрик Янович? "Тела улетающих в долгий
радиополет будем погружать в анабиоз с максимальным охлаждением-для
предельного замедления всех процессов. Не додумали мы с этим раньше: и я,
и ты... все".
Да, так оно всегда и бывает: пока гром не грянет... Сначала
практиковали короткие радиополеты: на минуты, часы, самое большее на сутки
- тело нужно было держать в готовности для приема, в почти нормальной
жизнедеятельности.
Эта методика и осталась. Сейчас в институте, наверно, многие руками
разводят: как это мы не сообразили?..
- А мне-то... мне как быть?
Наверно, вопрос прозвучал с драматическим надрывом (не контролирую, нет
обратной связи), потому что последовала пауза тьмы-тишины.
"Тебе... ну, прежде всего диктуй отчет о полете. Исполняй, так сказать,
свой долг до конца. Осваивайся в новом положении. Советовать не берусь,
но... я бы на твоем месте постарался и сейчас быть максимально полезным
человечеству-пусть даже как уникальный клинический случай. Нейрофизиологи
драться будут за право исследовать тебя, экспериментировать с тобой,