"Владимир Савченко. Отступник: драма Федора Раскольникова" - читать интересную книгу автора

протискиваясь к нему, говоря слова приветствия, обнимались с ним,
целовались. Трижды расцеловался с ним расстроганный до слез Каменев.
Расцеловался и Раскольников. Он приготовил какие-то слова, но не в силах
был их произнести. Отошел в сторону, стараясь унять волнение.
Гурьбой, окружив Ленина, двинулись к его вагону. Набились в купе.
Крупская с женщинами прошла в соседнее купе. Раскольников остался стоять в
коридоре. Ильич, скинув пальто и шапку, бросив на столик цветы, которые ему
вручила в зале Коллонтай, усевшись на диван, напротив Каменева, заговорил с
ним деловито:
- Что же вы, милостивый государь, пишете в "Правде"? Мы видели
несколько номеров и крепко вас ругали. О какой поддержке Временного
правительства можно вести речь, когда оно окончательно определилось как
реакционное, насквозь империалистическое? Никаким давлением на него не
добьетесь отказа от аннексий, начала мирных переговоров. Кончить войну
миром нельзя, не свергнув власти капитала...- Он умолк, заметив, что
Каменев с веселой улыбкой взглянул на Раскольникова, и сам посмотрел на
Раскольникова. - Вы кто, товарищ?
- Это известный вам Раскольников Федор Федорович,- поспешил замять
неловкость Каменев.
- Раскольников, - повторил Ленин, с любопытством рассматривая его. - У
вас, товарищ Раскольников, если не ошибаюсь, есть брат? Только фамилия
другая?
- Ильин Александр Федорович.
- Да, Ильин. Оригинальный молодой человек. Представьте, на велосипеде
объехал Францию, Швейцарию, Италию, - обернувшись ко всем, объяснил
Ленин. - Прекрасный шахматист. А что ваша форма означает, товарищ
Раскольников? Вы моряк?
- Да, Владимир Ильич. Мичман флота.
- Товарищ Раскольников по направлению Петербургского комитета работает
в Кронштадте, - заметил кто-то из комитетчиков.
- Вот как? Интересно. Пройдите сюда, товарищ Раскольников. Садитесь.
Очень приятно, - говорил Ильич, подвигаясь на диване, уступая место
Раскольникову рядом с собой, пожимая ему руку. Говорил он, несколько
грассируя, не выговаривая букву "р". - О Кронштадте много толков, мы ничего
не знаем. За границу ни одна газета левее "Речи" не доходит. Что правда,
что ложь в слухах о кронштадтских ужасах? Действительно ли там анархия,
матросы на улицах убивают каждого попавшегося офицера?
- Слухи преувеличены, Владимир Ильич. Никакой анархии нет. Хотя
эксцессы были, в самом начале марта. Когда матросы узнали о революционных
событиях в Петрограде, они вышли на улицу, расправились с наиболее
ненавистными офицерами. Такими, как военный губернатор адмирал Вирен,
контр-адмирал Бутаков, командир флотского экипажа полковник Стронский...
- Много всего жертв?
- Человек тридцать офицеров.
- Немало!
- Это в Кронштадте. По всему Балтийскому флоту - больше ста убитых.
Несколько сотен арестовано, ждут революционного суда. Пострадали те, кто
прославился жестоким обращением с матросами. Справедливых начальников не
только не тронули, но в знак доверия некоторые даже были выбраны на высшие
командные посты.