"Владимир Савченко. Эссе об отце и дяде (историческая повесть с вкраплениями фантастики)" - читать интересную книгу автора

было; вызвал кого-то из столовой, передал продукты:
- ... и поког'мите товаг'ищей!

Дальше в пересказе отца:
- Тот нас привел, посадил. Красивые столы. Вилки, ложки, тарелки - как
в ресторане. Но то, что нам в тарелки налили... - он брался за щеки. - Мама
родная!.. Зачерпнули, отведали... и ложки положили. Баланда. И хлеб какой-то
черный, липкий... Достали, что осталось в вещмешке: свой хлеб с запечеными
яйцами, сало... Сахарин еще был. Спросили чайник кипятку. Своего поели и
ушли.

Мне теперь понятны эти "купюры": в сталинщину сказать лишнее - пусть и
в самом положительном смысле - что-то не учебниковое о Ленине, вообще о
высших руководителях было чревато. А уже отсидел два года (из 10 возможных
по приговору) как "враг народа". Знал, с чем сравнить кремлевский супчик.
Запросто могли пришить дело еще.
... Только и пожил мой родитель нормально по-человечески при Хрущеве,
когда вспомнили о "старых большевиках": дали отдельную квартиру, приличную
пенсию. Помогли с изданием книги.
(При всем том уважал и ценил "Никитку" куда меньше, чем Сталина. Вот
что тут скажешь!)

Но главное вот что: этот рассказ очевидца о том, чем кормили в 1919
году в кремлевской столовой, мне кажется, весит не меньше многих нынешних
домыслов о пиршествах руководства в Кремле (типа "Мне г'юмку дюг'со и
ананас!.." - и потом в блокадном Ленинграде. Какие к черту пиршества. Вот
те, кто сие пишет по новому "социальному заказу", эти да - они там
несомненно пировали бы. А те... это ведь были люди Идеи, не боявшиеся на
каторгу и на смерть ради нее пойти.
Шкурники захватили Кремль (и все остальное) потом, когда идейных
затравили и вырезали.

После этой поездки в Москву отец и пошел "на выдвижение" в коменданты
Красноузенска. С тем самым совместительством.


4.

Вернемся в этот город осенью 1919-го. Отец в подавлении кулацкого
восстания в том селе не участвовал, хватало дел в городе. Но список тех,
кого надо "пустить в расход" на подпись, поскольку совместитель, принесли
ему. Свои ребята-чапаевцы, коим нельзя не доверять.
Обыкновенный тетрадный листик, на котором написаны финалы жизней семи
или восьми человек. "Именем Российской Советской республики..." Фамилия,
инициалы. Может быть, еще год рождения.
Подписал. Унесли. Увезли арестованных, приговор исполнили тоже без
него. Не первый и не последний. По логике "не мы, так нас".

(Конечно, сейчас легко разводить сопли: Ай-яй-яй! Тц-тц... зверства
большевиков!