"Терри Сазерн. Чудо-христианин " - читать интересную книгу автора

головой, показывая, что настроен предельно серьезно.
- Не принимается, - предупредил Гранд. - Или я выстрелю вам в висок.
Так что же? У вас сорок восемь секунд.
- Дайте хоть посмотреть на эти проклятые деньги! - воскликнул мужчина,
уже вне себя, пытаясь схватить купюры.
Гранд позволил несчастному взглянуть на деньги, не переставая между тем
смотреть на часы.
- Тридцать девять секунд, - торжественно произнес он. - Что, мне
начинать финальный отсчет?
Не дожидаясь ответа, он отступил назад и, сложив руки наподобие
мегафона, начал считать с драматической интонацией:
- Тридцать восемь... тридцать семь... тридцать шесть...
Мужчина тем временем бешено жестикулировал и что-то бессвязно бормотал.
Затем выхватил талон, оторвал зубами кусок и начал жевать, страшно вращая
глазами.
- Стойкий товарищ! - ободряюще закричал Гранд, перестав считать. Шагнув
вперед, он дружески похлопал человека по плечу и вручил ему шесть тысяч
долларов.
- На самом деле вам не нужно есть этот талон, - объяснил он. - Меня
раздирало любопытство, только и всего. Хотелось узнать, сколько вы стоите. -
Гранд дружески подмигнул. - Большинство из нас имеет свою цену, я полагаю.
Да? Хо-хо. - Он театрально всплеснул руками, сел в машину и унесся прочь,
оставив потрясенного мужчину в темном летнем костюме стоять у пешеходной
дорожки и таращиться ему вслед.

Глава 3

Гранд неспешно ехал по Ист Ривер Драйв по направлению к своему большому
красивому дому, построенному в стиле шестидесятых, где он проживал вместе со
своими престарелыми тетушками, Агнесс и Эстер Эдварде.
Когда он приехал, тетушки коротали время в гостиной.
- А вот и ты, Гранд, - сказала Агнесс Эдварде.
В ее улыбке выразилась вся ее трогательная старческая привязанность к
Гранду. В свои восемьдесят шесть, будучи на год старше Эстер, она продолжала
заправлять практически всеми их совместными делами.
- Гай, Гай, Гай, - счастливо воскликнула, в свою очередь, Эстер, одарив
Гранда очаровательной улыбкой и приподняв чашку с чаем. Затем она слегка
нахмурила брови и выглядела теперь совсем как мать, которая немного сердита
на своего любимого мальчика. Обе старушки ужасно, беспредельно переживали,
что Гай, в свои пятьдесят три, еще не был женат. Хотя, теоретически, случись
такое, - каждая, наверное, протестовала бы изо всех сил.
Гай кивнул им, пересек комнату, чтобы поцеловать обеих, а затем уселся
на свое излюбленное место в огромном кресле-качалке рядом с окном.
- Мы как раз пьем чай, дорогой, ты тоже выпей! - начала убеждать
племянника тетя Агнесс в своей трогательно пылкой манере, позвенев маленьким
серебряным колокольчиком и подставив лицо для поцелуя - сдержанно, но с
заметным волнением, слегка прикрыв глаза и благодарно взмахнув в ответ
рукой, белой, как кружево на ее запястьях.
- Гай, Гай, Гай, - снова закудахтала Эстер, со свойственной ей
веселостью, осторожно поставив чашку на стол.