"Терри Сазерн, Мэйсон Хоффенберг. Кэнди " - читать интересную книгу автора

Терри Сазерн, Мэйсон Хоффенберг

Кэнди

(Candy)

(пер. Татьяна Юрьевна Покидаева)

Хаджу и Зоону

- Elle nе savait pas combine elle etait vertueuse dans le crime qu
"elle se reprochait.
Притом, что профессор Мефисто был человеком, безусловно,
высокоинтеллектуальным, а его предмет - отвлеченно абстрактным, он был
совсем не похож на других чокнутых преподов. Он был нормальный. - Да, это
действительно так, - повторил он с бесстрастным лицом и выровнял стопку
листов. Сейчас в его голосе появился легкий надрыв - потому что теперь,
рассмешив своих учеников, он собирался заговорить о вещах очень серьезных -
таков был его метод: одна треть дурачества, две трети предельной
серьезности. - Я немало поездил по миру. Я видел, какой он красивый. Я
повидал... красоту во всех ее проявлениях. Я видел радугу над Монбланом, я
видел древние рукописные книги во фламандских монастырях - чтобы написать
только одну страницу семеро монахов трудилось два года! Господи, как это
было красиво! Да, я бродил по Вавилонским садам в искрящихся каплях росы на
рассвете и я видел, как райские птицы гуляют прозрачными вечерами по белым
мраморным плитам Тадж-Махала. Боже, какая картина! - Он умолк на мгновение и
прикоснулся рукой к виску, как будто не мог совладать с бурным наплывом
чувств при одном только воспоминании об этом волшебном зрелище. - Да, я
видел... все чудеса света... я видел великую красоту... во всех ее
проявлениях... пирамиды в кровавых лучах заходящего солнца, Пизанскую башню,
картины великих художников... я все это видел. Морозным утром, когда шел
снег, я стоял на древнем мосту и слушал зимние перезвоны серебряных
колоколов на высоких башнях, над темным камнем и водами древнего
Гейдельберга. Я сидел северное сияние... и полевые цветы! - Он наклонился
вперед, налег грудью на кафедру, рассеянно провел рукой по волосам и
проговорил, очень тихо и очень настойчиво, чтобы все поняли, как это
серьезно - то, что он сейчас скажет: - ...и я видел СОЛНЦЕ! Великолепное
солнце! Красоту, повторяю, во всех ее проявлениях. НО... но... вот что я вам
скажу... - Он улыбнулся, но как-то странно, как будто сердито, и его голос
дрогнул, а ученики затаили дыхание и замерли. - Я не видел ничего
прекраснее... ничего прекраснее... человеческого лица!
И тут раздался звонок, потому что у лекций профессора Мефисто была еще
одна замечательная особенность - они всегда достигали своей кульминации
буквально за долю секунды до звонка с урока.
На пятой парте в среднем ряду ученица по имени Кэнди Кристиан медленно
закрыла блокнот и убрала ручку в сумку. Она сидела на самом краешке стула,
подавшись вперед и затаив дыхание; потом она тихо вздохнула и вся как-то
обмякла. Она была абсолютно без сил, и в то же время - в приподнятом
настроении. Какой замечательный человек, подумала она, великий человек. Да,
великий. И я с ним знакома.