"Терри Сазерн, Мэйсон Хоффенберг. Кэнди " - читать интересную книгу автора

он продолжал настойчиво тыкаться ей между ног своей горячей и напряженной
штукой, и это было обидно - потому что это отвлекало и разрушало все зыбкое
волшебство ее жертвы, когда она отдала ему "на растерзание" свою грудь. Она
снова закрыла глаза и вспомнила слова профессора Мефисто: "Желания мужчины,
они такие мучительные... и пронзительные". - Да, я все понимаю, милый. Твои
желания... они такие мучительные и пронзительные. Я так сильно тебе нужна! -
она обхватила его за шею обеими руками и прильнула к нему всем телом, а он
тем временем разыскал ее крошечный клитор и принялся мять его двумя
пальцами. Пальцы были мозолистыми и жесткими. Кэнди тихонько вскрикнула и
снова вся напряглась; но на этот раз она все-таки не оттолкнула его руку,
ведь это была та цена, которую она должна заплатить за свою красоту, ее
великая жертва, ее путь к обретению прекрасной и волнующей привилегии -
отдаться полностью, целиком, - так что садовник не встретил бы сопротивления
и пронзил бы ее одним мощным толчком, образно выражаясь, насадил бы ее на
копье любви... если бы в этот момент в коридоре не раздался звук
приглушенных шагов.
- Ой, мамочки, - воскликнула Кэнди чужим, хриплым голосом. - Это
папа! - Она оттолкнула Эммануэля обеими руками. - Это nana!
И действительно: дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник
мистер Кристиан, похожий на разъяренного гигантского омара в состоянии
буйного помешательства. При виде дочурки в объятиях садовника, он
пошатнулся, как от удара, весь побагровел, даже, можно сказать, почернел от
ярости и привалился плечом к стене, хватая ртом воздух. Не то чтобы мистер
Кристиан не верил своим глазам: подобная сцена частенько являлась ему в
кошмарах - в омерзительных страшных снах, которые начинались с того, что
Кэнди употребляли все, кому не лень, сперва профессор Мефисто, потом
какие-то незнакомые мужики, потом негры, потом гориллы, потом бульдоги,
потом ослы, кони, мулы, слоны, кенгуру, носороги, и под конец, на закуску -
все разом, окружая ее всей толпой, хотя (в самом конце) это она выступала
зачинщицей, это она ненасытно насиловала их всех, яростно запихивая их
раздутые, бьющие струями спермы органы во все мыслимые отверстия - во
влагалище, в анус, в рот, в уши, в нос и т. д. А однажды ему приснилось, что
она спрашивает у него, а правда ли, что и в зрачке тоже есть крохотное
отверстие, потому что, если такое отверстие есть, сказала она в том сне,
тогда она (в самом конце) сможет принять еще одного - даже двух -
любовников, например богомолов. Так что теперь, когда самое страшное
произошло уже наяву, мистер Кристиан, по идее, должен был быть к этому
подготовлен, но на деле все вышло наоборот. Это как сны о смерти: сколько бы
раз ты ни видел во сне свою смерть, умирать наяву всегда страшно, и эти
сны - вовсе не подготовка к концу, а лишь отражение твоих собственных
страхов. Короче говоря, мистер Кристиан увидел, что происходит, его едва не
хватил удар.
- Э... эээ... эээ... - сдавленно прохрипел он и как-то странно взмахнул
руками, словно царапая воздух. Потом он неловко шагнул к кровати на прямых
негнущихся ногах, подхватил стул и занес его над головой.
- Папа! - испуганно закричала Кэнди. Ее крик несколько запоздал, потому
что мистер Кристиан уже обрушил стул на Эммануэля, но тому все-таки удалось
увернуться и вскочить с кровати. Стул ударился об изголовье и разлетелся
буквально в щепки. Но одна ножка все еще оставалась в руках у мистера
Кристиана, и в качестве оружия нападения она была даже опасней, чем целый