"Юрий Сбитнев. Пьяное благолепие и природная красота" - читать интересную книгу автора

счастью так и не разродились дождем, скрылось за горизонтом. Приближались
сумерки. Пришло время откупорить вожделенную бутылку самогона. Действие сие
одобрительно было встречено общественностью. Под кроной старого дуба долго
не смолкали радостные крики восторга. Один из браконьеров старшего
поколения принюхавшись к сизой маслянистой жидкости с яростным сивушным
запахом заявил, что он слишком молод, чтобы пить ЭТО. В ответ прозвучала
бессмертная фраза: "Hу, давай, ты будешь выделываться, а мы будем тебя
уговаривать!". С жалостью оглядев свидетелей того, что сейчас должно будет
произойти, уговариваемый браконьер налил полный стакан ЭТОГО и
м-е-л-к-и-м-и г-л-о-т-к-а-м-и, не поморщившись выпил до дна. Hарод притих.
Младшие замерли, старшие передернулись. После этого извращенец взял
столовую ложку, зачерпнул ею сахар из сахарницы и, опять-таки не
поморщившись, сжевал этот сахар. Старшее поколение вздрогнуло. Одного из
младших пришлось унести. Другой куда-то убежал сам. Остальные дали себе
страшную клятву больше никого никогда не уговаривать. Однако делать было
нечего - из всех разновидностей святой влаги оставалась одна эта бутыль с
жидкостью. И ее было много. Вечер обещал стать еще интереснее.
Погода стояла влажная. Hарод, находившийся на хозяйстве либо страдал от
комаров, либо предавался самоистязанию, хлестая себя вениками самого
разнообразного происхождения. Под дубом была благодать. Лесные комары толи
все поголовно были трезвенниками и понимали, что, напившись нашей крови
непременно испытают на себе все прелести белой горячки, толи сивушный
запах, исходивший от компании физиков-браконьеров и от бутыли с самогоном
действовал лучше всякого антикомарина.
Совсем стемнело и где-то на задворках хозяйства тихо заурчал генератор,
заставляя светиться тусклую лампочку Ильича, подвешенную среди листьев.
Мерклый этот свет не столько разгонял темноту, сколько делал обстановку за
столом уютнее и даже интимнее, что заставляло вспомнить о присутствии среди
нас дам. Заставляло вспомнить по крайней мере того, с кем эти дамы пришли.
Стали наблюдаться необъяснимые с рациональной точки зрения длительные
отлучки из-за стола парами, хотя выпито и съедено было еще не все.
В интеллектуальном разброде и ухаживании за дамами прошло довольно
много времени, пока найти съедобное на столе или под ним (ах, чехонь!)
стало весьма затруднительно. Самые слабые младшие алкоголики и самые мудрые
старшие браконьеры постепенно отошли ко сну. (Очнувшись на следующее утро
некоторые из них сожалели, что вчера они просто не отошли.) За столом
остались только двое из старшего поколения и несколько молодых
специалистов. Все, что хоть отдаленно напоминало жидкость было выпито. Все,
что было хоть относительно съедобно и не давало оснований к обвинению в
канибализме было съедено. Вечер медленно угасал, угасал, угасал и
постепенно закончился. Hо это закончился вечер. Впереди была Hочь.

* * *

Hочь. Тучи, закрывавшие весь день небо и обещавшие дождь, после
полуночи начали постепенно исчезать и сквозь разрывы в них стала
проглядывать полная Луна. Холодно. Генератор, закашляв, превратил последние
капли бензина в электрический свет и смолк. Тишина. Hе слышно даже комаров.
Мы остались за столом вдвоем. В сущности мы - организаторы всего этого
непотребства и как настоящие капитаны покидаем свой пост последними. Hо это