"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

домработницей. А может, с телохранителем? Минут через десять вошел и строго
посмотрел на гостя, неуютно себя чувствовал Шибаев, но не отвернулся.
Тыщенко спросил, кто там сейчас министр.
- Чего министр? - независимо переспросил Шибаев.
- Ваш министр.
- А я думал, внутренних дел. - По-мужски себя повел.
Тыщенко оценил начальственным смешком - хе-хе-хе, нам сам черт не брат.
Очень хотелось Шибаеву распознать, на каких условиях они тут с Ирмой
договорились, но старик, ясное дело, откровенничать с ним не будет. В этом
доме он будет жить, купит у самого Тыщенко - хорошо. И уйдет на покой. А
может, и не уйдет. Он купит должность на меховом комбинате в Ростокине.
- Далеко ли тут Ростокино?
- На метро до Выставки, а там на трамвае три остановки.
Помолчали. Не вяжется разговор. Тыщенко, между прочим, законный муж, а
кто ты такой?
- Аркаша здесь часто бывает?
Старик не ответил.
- Я спрашиваю, Аркаша здесь часто бывает? Нуль внимания, будто глухой.
Но мысль насчет Ростокина угадал и спросил неприязненно:
- Вы уже оттуда уходите?
- Пока нет.
Так делают только мальчики-проказники, которым на свободе не сидится.
Сам Тыщенко ушел чисто, и не за юбкой погнался, учись. И Мельник ушел с
хорошей подготовкой и без хвоста. И ты, Шибер, должен найти замену и уйти
достойно, получив если не орден, то хотя бы грамоту Министерства местной
промышленности КазССР. Не ты первый, не ты последний, дело варится давно и
ширится год от года.
По мнению Игнатия, подпольные цеха появились недавно, в семидесятых
годах, при Брежневе. Но Голубь говорит - ничего подобного, началось раньше,
в пятидесятых, лет через пять после смерти Сталина. И не в Грузии, как
считают, не в Армении, а в самой Москве в скромной мастерской
психоневрологического диспансера при райздраве. Тихие психи лечились
вязанием сначала на спицах, а потом перешли на машины. Заправляли ими
нормальные - завмастерской, начальник цеха, кладовщица, бухгалтер, не так уж
и много на самом предприятии да столько же со стороны - два инспектора из
Мосгалантерейторга и трое из ОБХСС, у этих задача не бей лежачего:
попадешься - поможем, а продашь - утопим! Больные лечились, а здоровые
обеспечивали их работой. За взятку ставили трикотажные машины и прочее
оборудование, за взятку получали сырье с чулочных фабрик, из артелей местной
промышленности, из подмосковных колхозов. Имели котел в 178 тысяч рублей -
на связи. Как-то привезли шерсть из Узбекистана на сто тысяч, и райфо без
звука оформил сделку. Четыре года химичили, на чем погорели? Ищите женщину,
говорили древние. На бабе и погорели. У начальника цеха умерла жена. Он,
кстати, сначала врачом работал, но при виде навара снял халат и ушел в цех.
Райздрав не заметил, поскольку от перемены слагаемых сумма не меняется.
Мельник тоже адвокатом был до поры. Итак, умерла жена, вдовец начал искать
утешения и положил глаз на жену своего племянника. Она не возражала, и
племянник особо не упирался, попросил за нее сто тысяч. Чего не сделаешь
ради любви? Ударили по рукам, один получил деньги, другой молодую жену и
продолжал химичить, восполняя дырку в бюджете. Вскоре оказалось, что сто