"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора - Купить нельзя.
- Но продать можно, - подсказал Шибаев. Вася пожал плечами - если есть продавец, значит, должен быть покупатель? Он попытался углубить вопрос, но его перебил Шибаев: - Как там Миша поживает в столице? - Миша везде устроится, у него божий дар общения. - Он мне обещал помочь. - Миша слову хозяин. - Однако до сих пор ничего не сделал! - грубее сказал Шибаев. - Значит, уважительная причина. Он мне звонил, сказал, что тебе надо ехать в Алма-Ату к Рахимову. Ну не сволочь ли, почему он звонит не тому, кому надо? Кто должен ехать, Гриша Голубь? - Я его выброшу из доли. Он плохой компаньон. - Надо идти к Прыгунову, взять ходатайство облместпрома и в Алма-Ате выбивать лису. Миша помогает через Москву, чего ты к нему придираешься? - Дармоеды нам не нужны, - все более накаляясь и не слушая пояснений, сказал Шибаев. - Без Мельника не было бы директора Шибаева, нового цеха и его начальника. Все это его задумка. - У него были другие задумки. Расскажи про овчины. Вася замялся - а чего рассказывать и зачем? Дело прошлое. - Сколько овчин отвез Мельник налево с твоей помощью? - прокурорским тоном потребовал Шибаев. Вася учуял опасность. Нельзя выдавать Мельника, тем более в присутствии - Чего пристал? - жалобно протянул Вася. - Боишься, - утвердительно сказал шеф. - Чего боишься, кого боишься, нас? Михаил Ефимович тебе долю платил? - Нет, клянусь, только оклад. - Теперь ты в доле на равных, говори правду. Мельник платил долю мне и Григорию Карловичу, он обязан был выплатить нам и за продажу овчин. - Шибаев посмотрел на Голубя. Тот барабанил пальцами по столу и без особой охоты поддержал Шибаева: - Да, Миша платил, а что вы имеете сказать, Василий Иванович? - Да ничего я не имею, не впутывайте меня! - Вася встал, Вася сел, заерзал, попытался налить себе пива, но Шибаев поймал его за руку и прижал довольно крепко. - Не крути задницей, как педераст. Сколько овчин Мельник вывез и на какую сумму? Не признается Вася, Шибер вывернет ему руку, как у цыпленка-табака ножку-косточку. - Сумму я не знаю, а овчин... - Вася вздохнул, выдернул все-таки руку, налил пива, была не была, от Шибера не отвертишься, и сказал: - Семь тысяч пятьсот овчин. - Каждая по сорок рублей, - отчетливо добавил Шибаев. - И того триста тысяч. Вася достал платок, отряхнул его за уголок до пола, вытер взмокшие щеки. Видно было, что он не врет, и еще видно было, что слова Васи ошеломили Голубя. Да и как не ошеломить? Шибер уже знал про обман и притерпелся, |
|
|