"Татьяна Щепкина-Куперник. Поздние воспоминания " - читать интересную книгу автора

сгоряча, коль рубнуть, так уж с плеча!" Его горячность часто устрашала
окружающих, особенно, когда он нервничал в театре. Тут уж не попадайся ему
под сердитую руку: не посмотрит кто - портной или директор театра,
разгромит... Помню - он уже был в Большом театре - рассердил его чем-то
управляющий конторой фон Бооль. Шаляпин требовал его к себе и восклицал:

- Подайте-ка его сюда... Я его так отделаю... Фон-то из него выбью -
одна боль останется...

Я всегда побаивалась встреч с ним на улице. Он поступал со мной просто:
брал под локти и ставил на какое-нибудь возвышение, вроде выступа крыльца,
уверяя, что иначе не может со мной разговаривать.

Как-то мы с ним в Литературном кружке пошли собирать в чью-то пользу
деньги: он настоял, чтобы мы шли под руку... Я ему приходилась
приблизительно до пояса, и за нами толпы ходили: верно, было забавное
зрелище.

Как непохож был Шаляпин на петербургского любимца публики Л.Г.Яковлева.

Тот говорил со мной предпочтительно по-французски, привозил, приезжая с
визитом, красные розы на длинных стеблях, больше всего боялся, чтобы его во
время заграничных поездок не приняли за артиста, и потому не брил своей
элегантной бородки а lа Генрих IV и с ней пел, не стесняясь, Онегина и
Демона...

Вообще между московскими и петербургскими артистами была огромная
разница. Разница во всем: не только в восприятии искусства, но и в духе
артистической семьи каждого города.

Вспоминаются артисты Малого театра. Медведева, жившая, как
старосветская помещица, "воспитанниц и мосек полон дом", по щепкинскому
укладу кормившая званых и незваных, содержавшая бедных родственников,
помогавшая молодежи. Семья Садовских, в маленьком особняке которых шумела и
веселилась подраставшая молодежь. Семья Музилей... Целые гнезда исконных
артистов Малого театра, ведущие свои роды из далекого прошлого.
Вдохновенный, увлекающийся художник Ленский, необразованный, но великолепный
актер Горев, Южин, выделявшийся своей корректностью, своими литературными
работами. А во главе - Ермолова, великая и скромнейшая из всех, жившая
уединенно, избегавшая общества и отстранявшая поклонение с каким-то суровым
целомудрием.

Вместо петербургских "файв-о-клоков" - традиционные "субботы" (по
субботам в те времена спектаклей не было), где наряду с гостями принималась
родня и детвора. В каждой семье - большое количество "призреваемых".
Большинство артистов вышло из простой среды. Щепкин был крепостным, так же
как дед Ермоловой, дед Турчаниновой. В семьях сохранялся почти
патриархальный уклад: бани по субботам, пироги по воскресеньям, блины на
масляной и кислая капуста в "чистый понедельник". В лицах молодых женщин не
было никакой "загадки" - все они своевременно выходили замуж и большей