"Сергей Щербаков. Неотмазанные - Они умирали первыми " - читать интересную книгу автора

Пенек, одним словом.
Помыв после ужина котлы, кастрюли и посуду, рядовые, работавшие на
кухне, частенько после смены кипятили свою одежку, чтобы избавиться от
донимавших паразитов. Главное, чтобы Пантелеич, главный повар, не увидел.
Здоровый, задастый, Пантелеич был в звании старшины, и всю свою службу
провел здесь, в этой части на кухне. Напялив на лысую голову, похожую на
биллиярдный шар, высокий мятый колпак, он со здоровенной поварешкой, в
грязном фартуке выпятив живот, разгуливал вдоль котлов и кастрюль как
император Наполеон перед своей гвардией под Ватерлоо. И не дай бог, сделать
что-нибудь не так и попасть под его горячую руку. В миг доходчиво огреет по
башке своей поварешкой. Ромке уже доставалось от него несколько раз, ничего
приятного он при этом не испытал.
- Кончай перекуры! Чертовы бездельники! Лоботрясы! - накинулась на них
потная раскрасневшаяся повариха. Ромка и Костромин нехотя поднялись с
лавочки и отправились заниматься "любимым" делом: скоблить грязные котлы.
Неожиданно на кухню, где Ромка и Костромин упорно драили котлы,
"першингом" влетел довольно прилично поддатый майор Занегин. Его черезчур
багровая опухшая физиономия с мясистым шнобелем и выпуклыми мутными глазами
не предвещала ничего хорошего. От него за версту несло жутким выхлопом. Было
такое ощущение, что он суток трое не просыхал, не меньше.
- Где хлеб? Куда девал хлеб, сученок? - накинулся он, ни с того, ни с
сего, на ближайшего. Им к несчастью оказался Ромка Самурский.
- Откуда нам знать, товарищ майор! Должны были еще вчера вечером
привезти. Но не привезли! Машина, кажется, не пришла! То ли сломалась, то ли
еще что-то случилось! У прапорщика Демьянчука спросите, он точно знает!
- Ах, ты еще препираться со мной вздумал, ублюдок! - майор ухватил его
здоровенной кляшней за затылок и с силой ударил солдата головой об стол.
Удар пришелся о дюралевый уголок стола. Из рассеченного лба во все стороны
брызнула кровь...

Глава пятая

Госпиталь. Ромка с перевязанной головой лежал в палате у окна и,
вооружившись шариковым стержнем, писал родным письмо:
"... лежу в санчасти. Температуры второй день нет. В санчасти тоже не
дают расслабиться, приходится порядок наводить. У нас тут трубу на днях
прорвало, вода хлестала как из ведра, пришлось убирать все. Правда, едим
тут, меры не знаем. Сгущенку ели, масло, сколько влезет с сахаром, яйца,
пюре картофельное. Что-то, ваши письма запропастились куда-то. В роте,
наверное, лежат. Тут книги все перечитал, подряд набрасываешься, а дома-то
не особо я этим увлекался. Все гулять куда-то тянуло. Какие тут к черту
"спецы". Это только я один тут знаю ФИЗО. В старой части нас здорово гоняли.
Когда "солдатскую бабочку" по 150 раз делали, отжимались по 100-120 раз.
"Гуськом" по 200 метров ходили, в противогазах бегали. Что, когда снимаешь
его, из него льется пот и слезы как из кружки вода. Утренняя зарядка как ад
была. А тут же кроме легкого бега, нагрузок нет. Служу России!"
Как-то днем навестить больного товарища наведался Коля Сайкин, с
которым они вместе поехали в "учебку", а угодили сюда. Он был повыше ростом
и пошире в плечах, да и силушкой бог не обидел. Но и ему здорово перепадало
от старослужащих, его "метелили" сообща, один раз в каптерке так двинули по