"Артур М.Шлезингер. Циклы американской истории " - читать интересную книгу автора

нации: в чем заключается смысл существования Америки - в приверженности
национальному эксперименту или в священном следовании предначертанной свыше
судьбе нации? В другом эссе излагается теория циклических ритмов,
характе^ризующих американскую политическую жизнь. Во второй части
рассматриваются Соединенные Штаты и огромный мир вовне - внешняя политика и
американский характер; национальные интересы, моральные абсолюты и права
человека; возникновение "американской империи" и причины "холодной войны". В
третьей части рассматриваются Соединенные Штаты как внутриполитическая
общность, анализируются роль и перспективы системы государст-

7

венного управления, политических партии и института президентства. За
всеми этими рассуждениями стоит убеждение, что решающее значение при
формировании современного мира имело кумулятивное наращивание темпа перемен.
В течение последних трех столетий произошли ошеломляю^щие революции в
научной теории и потрясающие проры^вы в преобразовании теории в технологию.
Мир развивался, как никогда ранее, стремительно, и вплоть до последнего
времени это развитие было наиболее динамичным именно в Соединенных Штатах.
Американская революция и промышленная революция начались примерно в одно и
то же время. С самого начала американцы наслаждались непрерывными
технологиче^скими изменениями. Новшества не сковывались обычая^ми,
традициями или робостью. Эмерсон, воплотивший в себе типичные черты
американца, говорил: "Я просто экс^периментирую, я вечный искатель без
Прошлого позади"1. Неудивительно, что первым историком, отметившим
ускоренное движение истории, должен был стать американец. "С 1800 по 1900г.
мир не удвоил и не утроил свое движение, - писал Генри Адаме в 1909г., - но
по любым принятым в науке мерам - будь то лошадиные силы, калории, вольты,
масса любой формы - и напряжение, и вибрация, и объем, и так называемый
прогресс общества были в 1900 г., пожалуй, в тысячу раз больше, чем в
1800=м"2. Ускорение всего и вся оставило человека и его разум далеко позади.
Собственное образование Адамса, лучшее из того, что мог получить американец
в XIX веке, оказалось, заключил он в начале XX века, совершенно ненужным;
первокурсник Гарвардского университета, каковым он являлся в 1854 г.,
вероятно был ближе к мышлению 1-го года от Р.Х., а не 1 904-го. "От закона
ускорения, - по словам Адамса, - определенного и постоянного, как и любой
другой закон механики, невозможно ожидать спада энергии ради удобства
человека"3. Апелляция Адамса к научному закону была и романтич^ной, и
ироничной. Его замечание, что историю можно свести к физмату, было
заблуждением или, возможно, утонченной шуткой. И тем не менее, как метафора,
сказано сильно. Уильям Джеймс, который терпеливо объяснял

8

Адамсу, почему в истории неприменим второй закон термодинамики, был
согласен с тем, что пока человечество испытало на себе только самое
предварительное воздействие науки и технологии. "Подумайте, как много
абсолютно новых концепций возникло при жизни нашего поколения, - писал он, -
как много сформулировано новых проблем, о которых ранее никогда не
задумывались, а затем обратите взор на тот краткий срок, в течение которого