"Валентина Седлова. Под потолком небес " - читать интересную книгу автора

родным и кое-какие личные вещи. Все остальное находится под охраной ее
московской подруги Дашки, поскольку на лето общежитие для студентов как бы
закрывается, а на самом деле - сдается всем, кому ни попадя. Комендатура с
молчаливого согласия ректората пополняет свои карманы, не забывая
отстегивать часть доходов своему непосредственному начальству. Впрочем, у
Даши ее вещей тоже было немного: теплая одежда да связка учебников,
накопившаяся за четыре года учебы. Елки-палки, это же ее последнее
свободное лето! А потом работа и вечная скука. А, что сейчас об этом
думать! Нечего голову всякой ерундой забивать, да еще и загодя.
Поезд тихонько качнулся, словно нехотя дернулись вагоны,
перестукиваясь с рельсами, пейзаж за окном начал медленно меняться. Все,
поехали. А завтра она увидит своих родителей, двух младших сестренок и
братика, который в этом году закончил первый класс. Смешной такой мужичок
растет: серьезный, рассудительный. Если бы и отец был бы таким же, можно
было сказать, что Максимка его просто копирует. Ан нет, батька у них
суетливый и безобидный, любящий беззлобно поворчать на все окружающее. Так
что братик растет со своим характером. Поголовно считает своих старших
сестренок вертихвостками, и мнение их ни в грош не ставит. Единственная, с
кем он еще хоть как-то считается - это она, Наталья. Потому что живет
далеко и каждое лето с подарками приезжает. И какими! Она-то точно знает,
что всякие шмотки, которые так обожает покупать их матушка, для него не в
радость, а вот машинки, пачки с сотками и футбольные наклейки с журналами,
которых даже в Таганроге не отыскать - это в самый раз.
А для сестренок она как всегда везет косметику. При этом дарить ее
нужно будет потихоньку за спиной у матери, а то еще чего доброго отправит
все разом в мусорную корзину. Ей не объяснишь, что старшеклассницам давно
уже пора уметь обращаться со всеми этими тушью, помадой, тенями, подводкой,
а на дискотеке так просто без них не появишься. Для матери накрашенная
женщина все равно, что гулящая, и хоть кол на голове теши - не переубедишь
в обратном. Наталья поэтому домой приезжает без всякой косметики на лице,
даже губы блеском не смягчает, а то жди нотаций. Сестренки же вообще
красятся где-нибудь у подружек, а перед тем, как вернуться и предстать
перед строгим оком родительницы, смывают макияж на дальней колонке или у
колодца. А уж про то, как они дома свои косметички прячут - это вообще
отдельная история. Мать же регулярно их вещи перетряхивает, ругайся с ней -
не ругайся, при этом совершенно уверена в своей материнской правоте. Если
обнаружит что-то криминальное, вроде журнала "Космополитен",
позаимствованного у подруги, или кружевных трусиков, купленных за десятку
на местном базаре, немедленно выбрасывает и устраивает допрос с
пристрастием, а потом еще долго припоминает и позорит. Блюдет
нравственность подрастающего поколения, одним словом.
А вот батька у нее мировой. Когда он трезвый, то всегда предпочитает
уступать своей громогласной и необъятной супруге, относительно чего
разговор бы ни шел, и прячется от нее в гараже, ремонтируя старенький
"Запорожец", на котором раз в год по обещанию делает круг по поселку и
ставит обратно. Ну, а если отец выпьет, то тут уж держись. Даже мать ему
слова поперек сказать тогда не может, как ни старается. У батьки
прорезается такой голос, что даже иерихонская труба в эту минуту с ним вряд
ли сравнится. Родители вообще представляли собой весьма колоритную пару.
Мать - кровь с молоком, гренадерша с необъятным бюстом и полным отсутствием