"Валентина Седлова. Семь-три, оператор " - читать интересную книгу автора

нем не забываем.
- Да, это уж точно. У него вообще с этой темой какие-то проблемы, судя
по всему. Нормальный человек не станет кричать о том, о чем вещает он. И уж
точно не будет пытаться сунуть свой грязный нос в личную жизнь операторов.
- Слушай, я все хотела спросить, а почему у тебя такой позывной?
- Да как-то так получилось. Я же в свободное время обычно в лес
сматываюсь. Или охочусь, или просто автономку изображаю на подножном корме.
Иногда переклинивает устроить себе неделю на выживание, когда за спиной
тонкое одеяло, на поясе нож, в кармане спички и соль, а больше ничего нет.
Поэтому когда пришла пора, я, недолго думая, и стал Лесничим.
- А зачем тебе все это? Вся твоя лесная жизнь? Проверка собственной
нервной системы на выносливость? Или что-то сам себе пытаешься доказать?
- Да нет. Мне в лесу легко, словно домой вернулся. И там я ничего
никому не доказываю. Просто живу. Когда приходит пора возвращаться в город,
голова становится чистой, ясной. Даже думается после леса совершенно
по-другому. Мыслишь не словами, а образами.
- И откуда в тебе это?
- Мои родители раньше на Севере жили, за Полярным кругом. Отец мой там
в свое время служил, а мать за ним поехала. Так вот, там кругом такая
природа - закачаешься! С одной стороны глянешь - сопки холодные, да
безжизненные. А как весна и лето придут, там такое творится! Ягоды эти сопки
ковром укрывают, грибы растут - хоть косой коси. Зверье носится непуганое.
Так что можно сказать, что я фактически в лесу и рос. Поэтому когда мы в
Москву вернулись, мне здесь сначала нелегко пришлось. Каждые выходные из
дома сбегал. Прыгал в первую попавшуюся электричку, и до леса. Родители
сначала ругались. Потом отстали. Я уж взрослый парень был, хоть и
четырнадцать лет всего, а по виду все восемнадцать можно было дать. Потом
тоска по лесной вольнице потише стала, не такой острой. Но я уже твердо
знал, что она у меня никогда не пройдет. Это откуда-то изнутри идет,
понимаешь?
- Не знаю. Мне нравится природа, но я никогда не рассматривала ее под
таким углом зрения, как ты. Я не могу отдаваться ей полностью. Я люблю
слушать, как шуршат под ногами опавшие листья, люблю смотреть на закат. Но
это все, как бы сказать, явления кратковременного порядка. Я - городской
человек. Мне нравится моя квартира, нравится то, что люди обычно ассоциируют
с понятием "комфорт". Даже не знаю, смогла бы я провести в лесу хоть одну
ночь, или нет.
- Если хочешь, мы с тобой это как-нибудь устроим. Только ближе к лету.
А то, если я тебя сейчас в лес вытащу, боюсь, тебе там совершенно не
понравится. Холод, сырость, ни ягод, ни грибов. Начинать ходить туда лучше в
теплое время года. А там кто знает - может быть и втянешься.
- А мольберт можно будет с собою взять?
- Конечно, о чем разговор! Выберешь себе полянку по душе, и рисуй, пока
кисточка из рук не выпадет.
- Знаешь, мне сейчас так спокойно. На душе умиротворение глобального
масштаба. Я, честно говоря, до сих пор до конца не верю, что мне все это не
снится. Я сама себя не узнаю. Веселье какое-то бесшабашное изнутри рвется,
хочется безумств. Понимаешь, я, получается, нарушила собственные запреты, а
теперь хочу испытать решительно все, чего я себе раньше запрещала. Или не
хотела пробовать. Меня несет, как телегу по кочкам. Не знаю, что испытывают