"Валентина Седлова. Стервами не рождаются... " - читать интересную книгу автора

концу, надо пополнять. И кофе превосходно можно пить в одиночку, а водка,
как ни крути, требует компании. Хотя бы вначале.
Закупив все, что хотел, Дмитрий вошел в родной подъезд. И увидел ее.
Вчерашнее чучело. Чучело сидело на подоконнике, как нахохлившийся
птенец-слеток, и сосало чупа-чупс. На его немой вопрос она просто ответила:
"Мне некуда было идти".
Ругаться на лестничной клетке, радуя соседские уши, было бы верхом
глупости, и он указал ей на свою квартиру, мол, проходи, поговорим. Она
легко впорхнула внутрь, волоча за собой бесформенный баул.
- И что ты здесь делаешь? Только не говори, что зашла отдать мои вещи,
все равно не поверю.
- Мне надо было уйти из дома. А ты - единственный, к кому я могла
пойти. Не бойся, я ненадолго. Вот найду себе комнату и уйду от тебя. Не
бойся, я тебе не помешаю. Хочешь, буду еду готовить и убираться? А может
быть, тебе деньги нужны? Ты скажи, у меня есть. Я же понимаю, что это все не
бесплатно.
- Знаешь, мне как бы постояльцы совсем не нужны. Я привык жить один, и
меня это устраивает. Кроме того, а ты подумала своей маленькой глупой
головой о том, что ты можешь меня здорово стеснять?
- Но у тебя же две комнаты...
- Дело не в количестве комнат и не в размере квартиры. Я теперь вряд ли
смогу пригласить к себе женщину для взаимного, скажем так, общения.
Представь себе, как я буду ей объяснять, кем ты мне приходишься, и что ты
здесь делаешь.
- Я... Я завтра же найду комнату и уйду от тебя. Мне действительно
больше некуда идти. Пожалуйста, потерпи меня чуть-чуть. Не прогоняй.
- Так, а реветь совсем не обязательно. И даже носом не хлюпай. Бог с
тобой, неделю я тебя выдержу. Но только неделю, слышишь? Да, кстати, ты ела?
Понятно, опять голодная. Ну давай, марш на кухню отрабатывать мое
гостеприимство. Почистишь картошку и лук. Остальное я сам сделаю, а то еще
запортишь сдуру.
Когда они уселись за стол, Дмитрий смог наконец-то рассмотреть ее как
следует. Да, симпатичное чучело ему попалось. Немножко накормить, немножко
поработать над прической и лицом, и хоть в фотомодели. Что-что, а женскую
красоту он ценил и понимал. Вот только взгляд у нее совершенно забитый. Она
из-за этого и смотрится, как блаженная. А рот открывает - вроде как с
головой у нее все в порядке. Мысли связные, и говорит правильно.
Чувствуется, что начитанная девушка, домашняя. Не оторва какая-нибудь. И не
матерится. Женского мата Дмитрий не переносил просто органически, он резал
его слух подобно скрежету камня о стекло.
- Да, кстати, а как мне тебя называть? Ты вчера так и не представилась,
между прочим.
- Дома меня зовут стервой. Хочешь - зови так же. Я же тебе мешаю, сам
сказал. Я вообще всем мешаю, мне не привыкать.
- Так, во-первых, обобщать здесь не стоит. Я спрашивал про твое
человеческое имя. Вряд ли ты его забыла. И даже если ты действительно
хочешь, чтобы я звал тебя стервой, то прости, дорогуша, не выйдет. Не тянешь
ты на стерву, уж поверь мне старому и мудрому.
- Почему это не тяну?
- Настоящая стерва не оказалась бы в такой ситуации, в которую попала