"Б.К.Седов. Дама Пик ("Знахарь" #3)" - читать интересную книгу автора

заклинание после бесславной гибели генерала Губанова.
Не-е-ет...
Тут из другой щели сквознячком тянет.
А из какой именно, я примерно представляю. И чем это мне грозит - тоже.
Помнится, когда я в последний раз видел восставшего из мертвых Стилета,
в его маленьких глазках мелькнуло какое-то странное выражение. И мелькнуло
оно уже при нашем нелюбезном расставании.
Когда я перебрасывался с Дядей Пашей зловещими обещаниями, то, взглянув
на Стилета, увидел, что он пристально смотрит на меня, соображая что-то
свое. И теперь я понял, какие мысли рождались в его темной голове.
Три недели сроку, двадцать миллионов баксов - это все ерунда.
Никому это уже не нужно. У них и своих денег хватает.
На самом деле Стилет в ту самую минуту приговорил меня. Видимо, решил,
что спокойнее ему будет жить не с деньгами, которые я то ли принесу, то ли
нет, а без меня. То есть, чтобы меня нигде не было. Живого, естественно.
Чтобы я не маячил на его горизонте, чтобы не дразнил его своим богатством,
чтобы не провоцировал на конфликты, которые закончатся для него однозначно
плохо. Он прекрасно понимал, что раз уж мы с ним теперь повязаны
принадлежностью к одному и тому же обществу, то ужиться уже не сможем. И,
как говорится, в живых останется только один. А кто именно - и дураку
понятно. Вот он и решил меня опередить.
Да и Дядя Паша, наверное, понял, что дальше играть передо мной
уральского добродушного увальня, владельца рубленых теремов и богатых телом
девок, - уже не в масть.
И еще получается интересная вещь.
Меня повязали минут через десять после того, как я ушел с этого
позорного сходняка. Значит...
Значит - опера были наготове и ждали сигнала. А от кого? Конечно же, от
Стилета.
То есть, если бы я повел себя, как спокойный барашек, не полез бы в
бутылку, схавал бы все, что они мне там заправляли, кивал и соглашался, да
еще и принял бы хвоста в лице Лысогора, то им был бы сыгран отбой, и они
поехали бы по домам или еще там куда. Водку жрать. Наверняка Стилет выдал им
неплохой гонорар.
Ну, а я, естественно, растопырился, стал хамить, угрожать открытым
текстом, вот он и решил, что хватит со мной в игры играть и делать вид, что
мы с ним заодно. И когда я вышел из "Балтийского Двора", взял трубочку,
нажал кнопочки и сказал ментам своим купленным: берите его, голубчика, и
делайте с ним что хотите. А еще вернее - сказал, чтобы они меня держали
взаперти и ждали его решения.
Вот оно как получается.
Здесь, в "Крестах", меня пока никто не беспокоит, вертухаи ведут себя
так, будто я сижу тут уже года три, будто они уже ко мне привыкли и не
обращают на меня особого внимания. Ни на какие допросы не водят, дают хавку,
а я, со своей стороны, тоже не дергаюсь, не выступаю, не требую ни
прокурора, ни адвоката...
Смешно, ей-богу!
В камере у меня, естественно, никаких проблем нет, авторитет все-таки,
да и не просто авторитет, а еще и легендарный, как оказалось...
Тут я краем уха послушал, какие обо мне героические байки среди