"Б.К.Седов. Каратель ("Владимирский централ" #3)" - читать интересную книгу автора

подчиненных, ни на руководство. Сейчас он летел в Москву для того, чтобы
объявить о завершении всех активных мероприятий по операции "Караван"
четырем своим агентам. Надо думать, люди воспримут эту новость с
облегчением. Одновременно Председатель намеревался передать накопленный
компромат в ФСБ, Генеральную прокуратуру и в прессу.


* * *

Иван и Светлана спали, обнявшись, в салоне чужой машины... Залитый
лунным светом Волхов тяжело, медленно и плавно катил свои воды -
классический, банальный, избитый до уровня кича, пейзаж. Потом посветлело на
востоке небо, истаяли звезды и над водой появился легкий, как полет
тополиного пуха, туман... Наступало утро нового дня.
Таранов спал, зарывшись лицом в волосы Светланы. Он ощущал аромат этих
волос, и сон его был светел. Во сне Иван был спокоен и беспечен. Уже больше
полугода только во сне он жил нормальной человеческой жизнью... только во
сне.
Светлана что-то пробормотала, повернулась на другой бок и
отодвинулась... Выражение лица спящего Таранова изменилось. Он еще не понял,
что произошло, но напрягся. А произошло то, что вместо запаха волос любимой
женщины по нервам полоснул запах оружия: сгоревшего пороха и оружейной
смазки... Привычный, но тревожный парфюм войны.
Таранов проснулся. Несколько секунд он лежал совершенно неподвижно,
прислушиваясь к тишине, впитывая ее, пытаясь интуитивно определить возможную
опасность. Он уже понял, что настороживший его запах - это всего лишь запах
трофейных стволов... и все же он по привычке продолжал оценивать обстановку.
Иван осторожно поправил на Светлане свой пиджак. Долго смотрел на
спящую женщину - на разметавшиеся волосы и нежное ушко в луче утреннего
солнца. Он был полон нежности... но оружейный запах уже взвел в нем пружину
тревоги. Таранов осторожно выбрался из салона. С собой прихватил АПС.
Утренний воздух бодрил, светило солнце, и распевались птицы. "Девятка"
стояла в зарослях на берегу Волхова, не видимая ни с дороги, ни с реки...
Вдали, километрах в полутора, гигантским натянутым луком вздымался над
Волховом мост. По мосту катили редкие с утра автомобили.
Таранов подумал немного, потом спустился к реке. Быстро разделся догола
и с пистолетом в руках вошел в воду. Вода показалась холодной, обожгла. Он
сделал несколько шагов и нырнул... В этом году он еще ни разу не купался. Он
плыл, и тело наполнялось бодростью, упругой силой. Он подумал, что такое же
ощущение, наверное, испытывают дельфины. И он, наверно, тоже мог бы быть
дельфином, но рожден человеком... и даже плавает он с пистолетом в руке...
Таранов вернулся на берег, нашел в заводинке несколько крошечных,
только-только наметившихся лилий и сорвал их. Он подумал, что выглядит
нелепо - голый, с двадцатизарядной машинкой имени товарища Стечкина и
лилиями. Совершенно по-идиотски он выглядит... Впрочем, сказал Таранов сам
себе, разве ты не идиот? А идиоту и положено выглядеть по-идиотски.
Вытереться было нечем, и он надел одежду на мокрое тело. Не беда -
высохнет... Вернулся к машине - Светлана еще спала, и он не стал ее будить.
Спешить им было, в общем-то, некуда. Более того, стоит подождать, когда
увеличится поток машин - так-то оно безопаснее. Ночью они сорвались из