"Валерий Сегаль. Освобождение беллетриста Р." - читать интересную книгу автора

приглашал вас за Круглый Стол отведать сочный кусок говядины;
знаменитый Мерлин выпускал гусей из пустой корзины и
одновременно метал тузов из рукавов своего элегантного
современного костюма; леди Гиневра, щедро демонстрируя
необъятную грудь, зазывала однако лишь на icecream; зато рыцари
Круглого стола дружно гремели стопарями; к ним мы первым делом
и присоединились.

Мы весело провели вечер, но первая же ночь прошла
куда менее романтично. Голая в постели, Кора оказалась куда
менее привлекательной, чем в моих мечтах. Ее ноги без
обтягивающих колготок выглядели бесформенно, полная грудь
оказалась рыхлой, вислый живот порос короткими черными
волосками. Испытав вполне понятное разочарование, я все же
долго и добросовестно с ней возился. Не вдаваясь в излишние
подробности, признаюсь, что в ту ночь с трудом исполнил свои
"отпускные" обязанности и уснул, убаюканный не столько
усталостью, сколько алкоголем.

Утром меня разбудил телевизор. Было уже поздно;
близился полдень. Кора сидела на кровати и манипулировала
кнопочками дистанционного управления. Вид у нее был опухший и
-- с моей точки зрения -- не слишком привлекательный.
Преодолевая легкое отвращение, я поцеловал ее; она принужденно
улыбнулась. Она показалась мне разочарованной или, по меньшей
мере, озабоченной; она явно ожидала от меня большей страсти и
теперь не без оснований волновалась за наше ближайшее будущее.

Нужно было вставать и идти похмеляться. Я подумал,
что один исполнил бы это лучше. Я уже жалел, что взял Кору в
Ливадию. Я начал понимать, что моя любовь к ней являлась лишь
миражом психологического свойства. Кора принадлежала к другому
общественному классу, и, следуя известным предрассудкам, я не
должен был иметь с ней ничего общего. Роман с ней привлекал
меня как запретный плод, ибо содержал в себе некий общественный
вызов, в котором я в ту пору, очевидно, нуждался. И все это
было бы хорошо, если бы не лишило меня объективности
восприятия. Прекрасно, когда человек вопреки предрассудкам
своего класса влюбляется в девушку из другого сословия.
Прекрасно -- если влюбляется естественно. Иное дело, когда
подогреваемый инстинктом противоречия по отношению к своему
непосредственному окружению, он бросается за первой же юбкой
лишь потому, что подсознательно усматривает в этом искомый
общественный вызов. Здесь важно понимать -- что первично, а что
вторично. Задним числом я осознал, что Кора прельстила меня не
столько своими объективными добродетелями, сколько -- и прежде
всего -- тем, что встретил я ее в момент исканий и
неудовлетворенности, в пору стремления вырваться за границу
душивших меня рамок и условностей, -- а она как раз и была за
границей, она родилась и выросла там, и в такой, как она, я в