"Александр Сегень. Солнце земли Русской (Невская битва, исторический роман) " - читать интересную книгу автора

бы не сидеть в тени Святыя Софии. По исполнении пятнадцатилетнего возраста
Федора привезли в Новгород женить, готовить к свадьбе. Наварили медов до
двухсот видов, наготовили кушаний небывалое количество, и уж привезли
невесту, когда несчастный юноша внезапно скончался от неведомой
скоротечной болезни, и, конечно же, в Переяславле не оставалось
сомневающихся в том, что ихнего дорогого Федюшку отравили проклятые
вольнолюбцы новугородские.
Горемычный Ярослав, похоронив старшего сына и приехав вскоре в родной
Переяславль, приходил к Иадору на исповедь. Тайну исповеди, конечно же,
игумен не раскрыл, но обмолвился:
- Убивается пуще возможного.
- А как там Александр? - спросил Алексий.
- О нем беседы не было, - задумчиво ответил Иадор и в тот же вечер за
трапезой повелел прочесть вслух житие Бориса и Глеба, которое и без того в
обители знали наизусть. Но, когда стали читать, оно показалось теперь
небывало пронзительным, особенно когда дошли до стенаний Глеба по погибшему
брату: "Лучше бы мне умерети с тобою, нежели жити в сем житии одному,
осиротевшу без тебя. Аз думал увидать твое ангельское лице. И се, какое горе
постигло мя! Лучше я желал бы умерети с тобою, господин мой. А теперь что
делать мне, умиленну и скорбящу о твоей красоте и о глубоком разуме отца
моего? О милый мой брате и господине, ежели ты получил дерзновение от Бога,
моли о мне унылом, дабы и я сподоблен был ту же смерть прията и жить с
тобою, а не в свете сем, прельщений полном!"
Алексия так и прожгло насквозь - о нет! Не дай Бог, чтобы сбылось с
Александром то же, что и с Глебом по кончине Бориса; пошли ему, Господи,
крепости души и тела для одоления мечтаний смерти.
И на сей раз сбылась его молитва: Александр не ушел к брату своему в
небесную обитель, подобно Глебу, ушедшему следом за Борисом. Он окреп
мышцею, и уже не говаривали о нем, что токмо молитвенник он. В другой год
по кончине брата, весною, пятнадцатилетний Александр Ярославич впервые
ходил вместе с родителем в ратный поход на проклятого немца. Победа была
одержана славная, земли за Чудским озером освобождены полностью, а сами
немцы заключили такой мир, какого от них потребовал победитель. О юном
Александре говорили, что он даже участвовал в сече, но потом эти слухи не
оправдались.

Алексий один знал, кто настоящий победоносец, - только благодаря
присутствию в походе сына Ярослав одолел немчуру.
В тот же год летом Ярослав и литовцев побил под Русой. И вновь при
нем был сынок. И теперь уж мало осталось в Новгороде недовольных ими. Тех,
кто любил немца, совсем изгнали, а большинство ретивых новгородцев славили
отца и сына. Честь, оказанная им, дошла до того, что отныне новгородцы
признавали наследное владение Ярославом и Александром их городом. Вот
какой радостью великой сменилось тяжкое горе.

Сыновья Всеволода Большое Гнездо, великий князь Юрий и Ярослав
Всеволодовичи, радовались хорошим годам для Руси, их города цвели и
богатели. Украшалась и Борисоглебская обитель в Переяславле, в которой
монах Алексий усердно молился о витязе и богоносце Александре, о его
полнокровном и крепком возрастании. Изредка сам Александр наведывался в