"Марк Сейфер. Абсолютное оружие Америки " - читать интересную книгу автора

что эти патенты принесли моему отцу не только признание в среде ученых, но и
финансовую независимость, тоже не осталось не замеченным Тесла, часто
испытывавшим нехватку средств.
Мне кажется, что из-за сильного этнического и профессионального
сходства Николы Тесла и моего отца у меня появилось особое право посредством
сравнения этих двух людей понять личность Тесла, в том числе его чувство
юмора и пренебрежение, часто необдуманное, к деньгам. Однажды, когда Тесла в
начале 1930-х годов гостил у нас, отец повел его на обед в отель "Бук
Кадиллак" - самый лучший в Детройте. Они приехали довольно поздно. Всего
через несколько минут плату за столовые приборы, которая составляла 2 или 3
доллара (по сегодняшним меркам это равнялось 20-30 долларам), вносить было
бы уже не нужно. Мой отец предложил подождать, но Тесла даже слышать об этом
не хотел. Они уселись за столик среди снующих официантов, Тесла заказал
кастрюлю с подогревом, хлеб и молоко и принялся за приготовление обеда по
своему вкусу, развеселив отца и совершенно смутив метрдотеля.
Когда в январе 1943 года Тесла умер, мне не было еще и тринадцати, и я
не понимал, что с его уходом закончилась целая эпоха для нашей семьи, а
также эра индивидуализма в научном открытии.
Возможно, мне было не по себе оттого, что я уже встречал Тесла раньше,
три или четыре года назад, и этих встреч больше не будет. Я вспомнил, с
какой неохотой направлялся в его номер в отеле "Нью-Йоркер", когда мы с
матерью перед возвращением в Детройт на несколько дней заехали в Нью-Йорк
после летних каникул, проведенных на побережье Джерси. (Я бы предпочел
потратить время в музыкальном зале Радио-Сити или в доках, наблюдая за
океанскими лайнерами).
Я был смущен (вернее, потрясен) и мог насилу вымолвить слово при виде
этого высокого, очень мрачного старика. Конечно, я бы сопротивлялся, как и
любой "настоящий американский мальчик", начни этот незнакомец обнимать и
целовать меня, если бы этого часто не делал мой отец. (То же самое регулярно
проделывали подруги матери). Но американский дядюшка ограничился твердым
рукопожатием. Я тогда не понимал, что объятия, поцелуи и поглаживание по
голове совершенно противоречат его знаменитой "боязни микробов". Конечно, у
мальчишки полно микробов! И, возможно, сдержанность Тесла была всего-навсего
способом защиты своего жизненного "пространства".
Тесла обрел славу еще при жизни - благодаря умению подогревать интерес
средств массовой информации. Однако после его смерти нацию и весь мир
поглотили другие дела - война и восстановление, международные политические
пертурбации, невиданный рост новой технологии, создание "потребительского
общества", - и слава Тесла была почти позабыта. Только немногие члены
американского и международного научных сообществ, а также неизменное
уважение и восхищение им сербов и других народов Югославии не дали его имени
кануть в Лету.
В начале 1970-х годов я понял, что интерес к жизни и трудам Николы
Тесла возрождается. Как раз тогда я переехал из Лос-Анджелеса, где, похоже,
никто никогда не слышал об этом ученом, в Вашингтон, округ Колумбия, где имя
его было известно. В феврале 1975 года мне позвонила мама и сообщила, что
имя дяди Николы будет помещено в Национальный зал славы изобретателей. Она
прочитала об этом в газете "Лос-Анджелес Таймс" и решила, что мне стоит на
это посмотреть. В тот вечер в передаче местного телевидения мне удалось
увидеть отрывок репортажа из Зала славы и беседу с девочкой