"Сэйити Моримура. Испытание зверя" - читать интересную книгу автора

шофер сказал, что он впервые в этих местах и не подозревал, какая сильная
здесь наледь, вот и затормозил слишком поздно. Для обвинения в
преднамеренном убийстве оснований не было. Виновника привлекли к
ответственности за нарушение правил движения и "преступную неосторожность".
Со смертью главного организатора кампания борьбы с преступностью
заглохла, сдулась, как проколотый воздушный шарик. Горожанами овладело
отчаяние: раз уж расправились с самим Оти, значит, надеяться не на что. С
помощниками крамольного редактора разделались поодиночке - вскоре в редакции
не осталось почти никого из них. В "Вестник" пришли люди Ооба, и газета
сделалась такой же беззубой, как все прочие.
Как-то так получилось, что контрольный пакет акций оказался в руках
мэра, и "Вестник Хасиро" превратился в печатный орган клики Ооба.
Когда Томоко пришла в редакцию, здесь была вотчина мэра. Наверное,
хозяева города испытали особое удовольствие, принимая на работу в
переродившуюся газету дочь поверженного врага.
Поначалу у Томоко еще оставались какие-то иллюзии: ей не верилось, что
от прежнего "Вестника", в который отец вложил всю свою страстную душу,
ничего не осталось.
Увы, ничто в сегодняшней газете не напоминало о недавнем прошлом.
Возведенная отцом твердыня рассыпалась в прах, а на развалинах укрепился
враг, разжиревший от неправедных доходов.
Томоко овладела та же безысходность, которую испытывали все жители
города. Смерть сестры усугубила ее подавленное состояние. Правда, в гибели
Мисако зловещий род Ооба, кажется, замешан не был. Старшая сестра слыла
молчальницей, любила уединение, тем, что происходило вокруг, не
интересовалась, жила в своем замкнутом мире. Трудно представить, чтобы
кто-то мог затаить на нее зло. Компания "Сумиэ", где она работала,
находилась в Ф. и с империей Ооба никаких связей не имела, так что Мисако не
могла располагать какой-либо опасной для хозяев Хасиро информацией. Как бы
то ни было, смерть сестры окончательно убила в Томоко решимость продолжать
дело отца.
В неузнаваемо переменившейся газете Томоко вела женскую страницу,
занималась вещами, совершенно ей неинтересными, и чувствовала, как
безвозвратно уходит молодость. Вот она уже сравнялась годами с покойной
Мисако, а подходящего спутника жизни что-то пока не было видно.
Многие ухаживали за Томоко, привлеченные ее броской, современной
красотой, но ни один мужчина не тронул ее сердца. Она уже начинала думать,
что здесь, в Хасиро, избранника она не встретит.
У Томоко было ощущение, что все мужчины сегодняшнего Хасиро - верные
подданные империи Ооба. Вчерашние читатели отцовской газеты смиренно
склонили головы перед властями.
Надо было бежать из этого города прочь - иначе впустую уйдут лучшие
годы. Но мать не хотела покидать родные места, уезжать в неизвестность.
Кроме Томоко, у нее никого не осталось на всем белом свете, и она умоляла
дочь не менять их жизнь. Разве можно было бросить мать одну? И Томоко
махнула на себя рукой - пропадай все пропадом. Жизнь отца теперь
представлялась ей каким-то инфантильным геройствованием. Ведь все так
просто - держись с Ооба заодно, и будешь цел и сыт. Конечно, от такой жизни
попахивает болотом, зато тишина и покой. Отец же стремился к каким-то там
идеалам, вот и не сносил головы.