"Луи Фердинанд Селин. Бойня" - читать интересную книгу автора

Луи Фердинанд Селин

Бойня

CASSE-PIPE
Roman


CARNET DU CUIRASSIER DESTOUCHES (1913)
1948

В глубине караулки под абажуром, опершись локтями на стол, сидел
бригадир Ле Мейо. Он храпел. В тусклом свете ночника издалека были видны
только его усики. Каска сползла на глаза, и под ее тяжестью голова бригадира
клонилась вниз... Он еще пытался удержать ее... Он пытался бороться с
дремотой... Самое время звонить...
Я долго ждал перед решеткой. Решеткой, по очертаниям которой можно было
только догадываться об истинных размерах этой чугунной громадины из страшных
пик, торчащих в кромешной тьме.
Я держал в руке дорожное предписание... Время прибытия в нем было
указано.
Часовой, стоявший в будке, сам толкнул дверь прикладом. Он крикнул
внутрь:
- Бригадир! Это волонтер!
- Пусть этот болван войдет!
Человек двадцать, а то и больше, спали, развалившись на конюшенных
соломенных подстилках. Они зашевелились, заворчали. Часовой был еле виден
из-за вороха шинелей... торчащие пелерины напоминали соцветие артишока... и
еще булыжники мостовой под колесами автомобилей... встопорщенный кринолин.
Мне доводилось видеть булыжники с голову величиной... казалось, что ступаешь
между...
Мы вошли в берлогу. До одури разило тяжелым солдатским духом. В нос
шибало так, что можно было потерять сознание. Сильный едкий запах забивал
дух. Это был смешанный запах человеческой плоти, мочи и жевательного табака,
и выпущенных из кишечника газов, и еще жидкого остывшего кофе, и лошадиного
навоза, и ко всему этому примешивался какой-то запах, еще более
тошнотворный, как будто повсюду было полным-полно дохлых крыс. Все это,
проникая в легкие, вынуждало задерживать дыхание. Но человек, сидевший у
лампы, прервал мои раздумья:
(C) И. В. Музейник, перевод на русский язык, примечания, 2003


525

- В чем дело, придурок, тебе что, нужно особое приглашение, чтобы начал
шевелиться?.. Как зовут, ну!., национальность! Не хочешь записываться своим
ходом? Может, прислать за тобой навозную тачку?..
Я хотел подойти к столу, но проход закрывали ноги лежавших на соломе...
все эти сапоги со шпорами... носки... Погруженные в глубокий сон, все
храпели, завернувшись в свое тряпье. Они лежали сплошной преградой. Я