"Геннадий Семар. Снежка - речка чистая " - читать интересную книгу автора

оставив на дороге четыре искореженных мотоцикла, горящую бронемашину и трупы
гитлеровцев и прихватив с собой рацию и оружие. Самсонов начал было
выговаривать наблюдателю за то, что он упустил мотоцикл, но Иван отмахнулся.
- Потом, Самсонов, потом... - Руки у него предательски дрожали, выдавая
большое волнение. И действительно, Нефедов до сих пор не мог понять, как
пришла к нему эта удача? Пережитое вновь и вновь заставляло думать, что все
происходящее сон, глубокий и беспокойный, длящийся вот уже много дней.
- Ну что, фюрер, влип? - злорадно спросил Иван у эсэсовца. - Вот тебе и
ягодки!
Кнох исподлобья посмотрел на Ивана и сдвинул свои тонкие губы в кривой
улыбке. Он ничего не сказал, но по его лицу можно было прочитать: мы еще
посмотрим! Иван всем существом вдруг почувствовал, как ему хочется ударить
этого фашиста, ударить тяжело, смертельно, и он точно знал, что этот удар
снимет с него то страшное напряжение, которое адским грузом лежит на сердце.
Но он не ударил, потому что само это физическое движение не было свойственно
ему. Еще потому, что в его сознании сложился общий облик врага, называемый
фашизмом, а не единичный враг в лице этого эсэсовца.
Самсонов заторопил, подбадривая разгоряченных боем партизан. Поправляя
в движении ношу, они споро двинулись в глубь леса. В центре группы шагал
Кнох, неуверенно ступая тонкими, комариными ногами по лесной траве. Через
час группа была уже далеко от места боя.

IX

На допросе Кноха присутствовали все члены штаба. В землянке было дымно.
В распахнутую дверь тянулся махорочный смрад. У землянки стоял часовой, в
проем виднелись лишь его сапоги и облезлый приклад винтовки. Допрос вел
Гуров, Морин писал. Бычко, сидя на сейфе, курил. Иван занял свой топчан,
вцепившись руками в его края, не спуская глаз с Кноха, помятого, в
испачканном глиной и зеленью мундире. Отвечал Кнох звонким от напряжения
голосом...
- Цель приезда в Снеженск? - спросил его Гуров после обязательных
вопросов об имени и других биографических данных.
- Борьба с партизанами.
- А подробнее?
- Я большой специалист по борьбе с группами сопротивления в тылу, - не
без достоинства ответил Кнох.
- Откуда у вас такое хорошее знание русского языка? - неожиданно
спросил Гуров.
- У меня отменные лингвистические способности и... некоторая практика.
- Где же пришлось практиковаться?
- Об этом я расскажу вашему высокому командованию. Я знаю очень много,
но вам мои сведения не нужны, вы не можете их использовать.
Морин хмыкнул, а Родион Иванович, внимательно разглядывая Кноха,
сказал:
- Ты давай, голубчик, выкладывай, а то вместо нашего высокого
командования можешь попасть еще выше!
Кнох не удостоил его взглядом.
- Что на допросе у вас рассказал Секач? - снова спросил Гуров.
- Он ничего не знал, поэтому ничего не мог рассказать... Зато мне много