"С.А.Семенов. Голод (Роман-дневник)" - читать интересную книгу автора

У меня нет сил возражать. Отвернулась к стене.
Слышу, как он заходил за моей спиной. Походил, походил. Остановился.
- Ах, и у меня-то хлеба нет сегодня.
Молчу.
Походил опять хлопающими, раздражительными шагами.
- А у тебя самой-то хлеба не осталось?
Сразу повернулась, как от толчка. Заговорила с быстрой ненавистью.
- И вы... вы разве не знаете? Я всегда с'едаю хлеб сразу. Чего спра-
шиваете?..
- Ну, так вот... Сиди тогда голодная.
Но тон уже не уверенный. Верно, верно! Остановился и с изменившимся,
жалким лицом говорит:
- Там у меня... фунта два муки белой. Испеки лепешек.
Не я, а как будто истомленное сердце слушает его слова. Но, вместо
благодарности, вся схвачена, почти до судорог, безумной ненавистью. Без
слова поднялась и иду на кухню. Он, как тень, следует за мною и расте-
рянно бормочет:
- ...На пасхе получил... Думал, мать приедет... Порадую белой мучкой.
Кипяток-то скипяти теперь...
И странно, - последняя фраза стукнулась в сердце, и нет в нем уже не-
нависти... Бедный, бедный папа. Ведь не с радости он таким стал. Раньше
был добрый, щедрый.
На кухне достал муку и велел замесить. Потом вдруг спохватился:
- Постой-ка, я сам, давай, а то ты всю вывалишь.
Даже смешно стало. Взглянула на его расстроенное лицо, засмеялась
добрым смехом и ушла в комнату.
А он минут через пять кричит:
- Феюшь, Феюшь, что это больно жидко у меня?
Прибежала и разразилась хохотом, каким давно не хохотала. Положил с
фунт муки, а воды налил не меньше как для трех фунтов. Сквозь смех гово-
рю:
- Вот Бог и наказал. Теперь ничего не выйдет. Надо всю высыпать.
А папа тоже со смехом:
- Вроть твои на ноги... вроть твои на ноги... на, замешивай сама...
Я уже пеку лепешки, а он ходит вокруг меня. Заглянет небрежно через
плечо на сковороду. Понюхает и опять ходит кругом.
И вдруг не вытерпел:
- Феюша, горяченьких-то поскорее... Пеки...
Встретился с моими глазами, и сразу заулыбались он и я.
- Сейчас, папочка, сейчас будут горяченькие...
Но, боже, боже... Какое у него исхудалое лицо. Я и не видела раньше.
Височные кости и скулы только, только обтянуты желтой, дряблой кожей. А
сам сутулый, длинный, тощий. Рука выходит из обшлага тонкая, тонкая. И
синие жилки бегут по бледной коже. А на тоненькой руке огромная ладонь с
исхудавшими острыми пальцами. Страшно даже... Ладонь с пальцами широкая,
как грабли, и тоже вся желтая, дряблая и сухая... Господи, а усы еще
страшнее! Редкие. Слиплись. И почему-то всегда мокрые... Как не замечала
раньше? Господи, как жаль папу... И сколько на лбу складок. Крупные, тя-
желые. Тянутся через весь лоб. И волосы на лбу просвечивают, такие ред-
кие. А какие густые были. Господи, что же это с ним? Что же? Ах, а гла-