"Александр Семенов. В поисках утраченного яйца (повесть)" - читать интересную книгу автора

ЩУПКО. Часть первая: "Епикуев сломал куй". Будем пухленькими!
...
ЛЮБА. Давным-давно, не скажу сколько лет назад, одна девочка по имени
сами знаете как, в одно не помню какое утро вдруг получила по почте конверт.
От неизвестного поклонника. Представьте себе: биксушку с круглыми, как
восьмерка, глазами, начитанную во всяких, там, анри де ренье, в каких-нибудь
фицджеральдах, держащую в руках - и что бы вы думали?
ЛАДА. Неужели бриллиантовую диадему?
ЩУПКО. Нет, это была засохшая незабудка. Или медное кольцо в нос?
ДРЫНЧ. Любовная записка с просьбой положить ответ под мусорный бак?
ЩУПКО. Порнографическая открытка?
КОЛЯ. Деньги.
Пауза. Грустное лицо Коли. В бледном свете тело его напоминает о
расплавленном оловянном солдатике, восковую фигуру напоминает оно из музея
мадам как-ее-там и - быть может, немножко, чуть-чуть, - гряду Гималаев с
высоты самолетного взгляда.
ЩУПКО. Может, ошибка?
ЛАДА. У каждой ошибки, как говорил Серго Орджоникидзе, есть фамилия,
имя и отчество.
ДРЫНЧ. Стоп! По-моему, я уже слышал эту историю. Этот загадочный
апологет Парфена Рогожина и господина Желткова написал ей целый рыцарский
роман, "Айвенго", короче, где-то так, да? Уезжай, писал он. Я надыбал для
тебя большие бабки, чтобы ты добилась того, не знаю чего. Я не могу открыть
перед тобой свою железную маску, потому что заколдован злою женой... В
общем, понос, судороги и смерть.
ЩУПКО. При чем тут "Айвенго"?
ДРЫНЧ. Ну, не знаю... Какие еще есть рыцарские романы?
ЛАДА. "Смерть Роланда".
ЩУПКО. Так это был ты, Дрынч? В младенческом возрасте?
ДРЫНЧ. Лада мне рассказывала эту оперу.
ЩУПКО. М-да-а... Меня бы кто-нибудь так полюбил... Тут уж сам Бог велел
выпить.
ДРЫНЧ. Банкуй.
ЩУПКО. Да, похмеляться - это ремесло... Что это было?
ЛАДА. Мышка шуршит.
ЩУПКО (поднимает стопку). Часть вторая: "Шумела мышь". Бум толстыми!
ДРЫНЧ. Бум пухленькими!
...
ЛЮБА. Сюжет части второй - хождения. Два кавалера, нагрузившись
какими-то личными драмами, шатаются по кабакам, везде их поджидают засады в
виде знакомых, наливающих пиво из собственного сердца или наоборот. Попутно
гримаса фортуны подсунула нашим героям и героэссу - весьма компанейскую,
впрочем, подругу... назовем ее так: Мила.
ДРЫНЧ. М-м?..
ЛЮБА. Да, да, она узнала, наконец-то, совершенно слу-чайно, от подруги,
имя этого Великого Гетсби. Она вернулась, чтобы увидеться с ним, она ничего
не добилась в жизни, но красота была по-прежнему при ней, при этой девочке с
лицом, как у Гоголевской барышни - помнится, тот хвалил одну свою персонэссу
за гладкий, словно яичко, фэйс. Ресницы ее были такой длины, что из них
можно было бы свить веревку для повешения какой-нибудь Синди Кроуфорд, губы