"Геннадий Семенихин. Космонавты живут на земле" - читать интересную книгу автора

и стал протирать стекла.
- Звонкая роса - это, конечно, образ, - поправился он. - но лично я
свою судьбу уже решил. Буду сдавать не геологический.
- Я тоже решила, - поспешила Леночка. - Поеду на Сахалин. Постараюсь
пройти в педагогический.
- Эка у вас все в рифму получается, - засмеялся Горелов, -
педагогический, геологический...
- А ты что надумал? - мягко окликнула его девушка.
- Нашла кого спрашивать, - снисходительно бросил Володя Добрынин, -
у нашего Горюна все как по нотам расписано. Первый дипломант областной
художественной выставки. Звучит? Его примут в какое-нибудь высшее
художественное, а то и в академию живописи. Лет десять пройдет, а там,
гляди, при встрече и шляпу снимать не будет. Станет каким-нибудь знаменитым
пейзажистом, заслуженным деятелем искусств и тэпэ и тэдэ...
Алексей выплюнул изо рта камышинку, рассмеялся:
- Все как по нотам, говоришь? Ой, Добрыня, не угадал. Я действительно
уже определился. Но только...
Не в художественный? - воскликнули оба в один голос.
- Нет, не в художественный. Хотя не скрою, наш Павел Платоныч даже
осерчал, узнав об этом.
- Так куда же?
- Сегодня был в райкоме, - издалека повел речь Алеша. - Ну вот и
они, райком комсомола то есть, рекомендацию обещали дать...
- Куда же, Алеша?
- В школу военных летчиков. Ни больше, ни меньше.
Леночка бурно захлопала в ладоши:
- Алешка! Ты будешь военным летчиком? Вот здорово! Вот прелесть! Это
же действительно звучит, мальчики: военный летчик Алексей Горелов. Только не
обманешь? Слово сдержишь?
- Сдержу, - засмеялся Алеша.
...И он не обманул.
Вскоре в поздний вечерний час пришел он домой, позвал мать в свою
маленькую комнатку.
- У меня к тебе дело, мама. Важное.
Она хлопотала у печи, готовя ужин. Пришла сразу, будто сердце
подсказало, что разговор предстоит действительно серьезный. Грустными
задумчивыми глазами смотрела на еще более возмужавшего сына. "Уже не
школьник. Скоро упорхнет куда-нибудь. Разве удержать?"
- Я тебя слушаю, сынок.
- Мама, помнишь, ты говорила, что пора бы мне и к делу какому
прибиваться серьезному?
- Я тогда не понимала, сынок, что твои рисунки тоже серьезное дело, -
тихо вымолвила Алена Дмитриевна и, словно ища себе поддержки и оправдания,
обвела глазами стены, увешанные пейзажами и портретами Алешиной работы.
- Так я и определился, мама, - торжественно возвестил Алексей. -
Меня в летную школу берут. На, почитай.
Он протянул ей небольшой листок с машинописными строчками. В них
говорилось, что сын погибшего офицера-фронтовика Алексей Павлович Горелов
"должен явиться в военное училище летчиков для сдачи экзаменов и прохождения
медицинской комиссии не позже десятого августа..." Стояла подпись: начальник