"Геннадий Семенихин. Лаврентьич ("Нравоучительные сюжеты" #32)" - читать интересную книгу автора

Геннадий Александрович Семенихин


Лаврентьич

Нравоучительные сюжеты - 32


Scan, OCR, SpellCheck: MCat78 http://lib.aldebaran.ru
"Семенихин Г.А. Нравоучительные сюжеты": Современник; Москва; 1979

Лаврентьич

Дивизия проиграла бой и отступала на прежние рубежи. В сумерках третий
батальон дошел до старых своих позиций. В обгоревших шинелях понуро шагали
бойцы и командиры по мокрой осенней хляби. У иных вместо касок на головах
белели бинты. На опушке редкого леса, прикрытая сломанными ветками для
маскировки, дымилась походная кухня, и кряжистый повар Иван Лаврентьич,
которого все чаще называли просто Лаврентьичем, глядя из-под насупленных,
чуть прихваченных сединой бровей, разливал в котелки густой кулеш, дурманно
пахнущий сосновым дымком. Был он угрюм, глаза беспокойно пересчитывали
подходящих к полевой кухне воинов и время от времени вопрошающе поднимались
то на одного, то на другого солдата.
- А сержант Защипка где ж? - спрашивал он неуверенно и, когда
раздавалось в ответ: "Отвоевался", опускал тяжелую голову. Двадцать пять
человек из своей роты недосчитался в этот вечер повар Лаврентьич. Двадцать
пять порций остались нетронутыми в котле. Двадцать пять паек хлеба и
двадцать пять фронтовых наркомовских стограммовых порций водки. А когда
тяжелой поступью удалился от полевой кухни последний солдат поредевшей роты,
к Лаврентьичу подошел комиссар батальона с незнакомым человеком в тяжелой от
дождя и грязи плащ-палатке и коротко попросил:
- Устрой, старшина Прасолов, младшего политрука. Он из нашей армейской
газеты и тоже был на самом передке во время боя.
- Сделаю, товарищ старший политрук, - хмуро заверил Лаврентьич, словно
дело шло о чем-то самом главном, и повел незнакомца к себе в землянку. Грязь
уныло чавкала под их ногами. Вероятно, Лаврентьич думал только о погибших,
потому что за всю дорогу не проронил ни единого слова. Лишь дыхание его,
сиплое и неровное, доносилось до слуха младшего политрука, сероглазого
паренька с хрупкими чертами лица и обтянутыми смуглой кожей скулами. Когда
по узким скользким ступенькам они спустились в тесную землянку и батальонный
повар зажег светильник, под который была приспособлена желтая артиллерийская
гильза, юноша увидел два деревянных лежака с набросанными на них охапками
соломы, вместо матраса, подушки с давно нестиранными пестрыми ситцевыми
наволочками, грубо сколоченный стол с приставленной к нему табуреткой,
небольшой портрет Сталина на стене.
- Занимай любой, - кивнул старшина на лежаки, - а я сейчас.
Вскоре он возвратился с двумя котелками в руках и бутылкой водки,
деловито выставил все это на стол.
- Вот ешьте, тоже небось намаялись за день, - сказал он
доброжелательно. - Водки можете употребить сколько хотите. Шутка ли сказать,