"Геннадий Семенихин. Добрый наставник ("Нравоучительные сюжеты" #40)" - читать интересную книгу автора

прищурился. - Был у меня недавно забавный случай. Встретился с одним своим
другом, очень известным мастером нашей прозы, а он и говорит: "Прочел я твою
последнюю статью, Федор Иванович. Есть там у тебя фраза, в которой написано
черным по белому: "целиком и полностью". Ну, как же так? Если целиком, так
значит и полностью. Если полностью, так значит и целиком". А я промолчал,
потому что наперед знал, что окажусь в споре победителем. На другой день
партсъезд открывался. И в конце отчетного доклада как раз-то и была фраза, в
которой оба эти слова стояли рядом: целиком и полностью. Спрашиваю своего
соседа: "Ну, как?" А он руками разводит, дескать, молчу. И сказал я ему:
правильно эти слова употреблены, потому что они, как гвозди, где можно было
одним обойтись, второй для крепости забивают. Да и оттенки у этих слов
различные все-таки.
За полночь затянулась наша беседа, и нельзя было перебивать Панферова,
рассказывающего о Шолохове, Паустовском, Пришвине, о тех молодых ярких
талантах, что сплотил он после войны вокруг журнала "Октябрь": Михаиле
Бубеннове, Борисе Полевом, Семене Бабаевском, Аркадии Первенцеве.
Признаки неотвратимо надвигающейся болезни уже и тогда давали себя
знать. Федор Иванович устал, лицо его заметно посерело. Несмотря на его
протест, мы стали прощаться. Я с тоской посмотрел на свернутую трубочкой
статью и горестно вздохнул, понимая, что в этот вечер так и не дойдет до нее
дело.
- Ничего, - утешил меня хозяин. - Ты ее мне оставь, а завтра часиков в
одиннадцать позвони. Я конец публицистики допишу. Между прочим, мне ваш
редактор сказал, что у тебя первая повесть вышла. Зря не захватил. Или при
тебе? Тогда подписывай, прочитаю. Я тебе тоже что-нибудь подарю. - Панферов
поднялся наверх, достал в библиотеке одну из своих книг и вручил мне с
короткой надписью. Там были слова: "талант надо тренировать ежедневно",
обязательные для каждого взявшегося за перо.
Утром я позвонил Панферову, и он тотчас же снял трубку.
- Здравствуй, узнаю. Но должен огорчить, конец статьи я так и не успел.
Сам в этом виноват: я же твою книгу ночью прочел. Слушай, - внезапно
оживился он. - Ты ведь тоже писатель. Начинающий, но писатель. Вот возьми и
допиши за меня эти два абзаца. Идет?