"Юлиан Семенович Семенов. Альтернатива. (Весна 1941)." - читать интересную книгу автора

сброшены с самолетов во все провинции Югославии.
- Ни в коем случае, - сказал Розенберг. - Южные славяне должны
уверовать в то, что политика и практика сербского режима привела их к
катастрофе. Они должны почувствовать примат усташей, и мы позволим
сепаратистам устроить "день ножей" по всей стране. Когда в Югославии
родится массовый страх, когда сербы, черногорцы и боснийцы поймут, что
села их будут сожжены Павеличем, а города вырезаны, тогда взоры их
обратятся к немцам, которые смогут навести в стране порядок и стать
гарантами их безопасности.
- "Щегол весной улетит в лес, даже если зимой он ел из рук хозяина" -
так говорила в детстве моя няня.
- По-русски это звучит более категорично: "Сколько волка ни корми, он
все в лес смотрит", - улыбнулся Розенберг. - Нет смысла перескакивать
ступени, которые сложены в лестницу; зачем тогда строить лестницы,
Гейдрих? Наша теория рас - не химический эксперимент на вольную тему, а
доктрина, рассчитанная на века. Мы отвергаем опыт Британии - "разделяй и
властвуй" - лишь в официальной пропаганде Геббельса, называя Лондон
колониальным спрутом, но ведь мы-то с вами должны думать о государстве
германцев, а не о преходящих пропагандистских эмоциях! Оставим эмоции
нашему талантливому Геббельсу, давайте думать о математике национальных
структур! А тут эмоции мешают. Нам с вами мешают, - поправил себя
Розенберг, - но в то же время без эмоций, особенно национальных, мы не в
силах построить макет будущего мира. Если мне скажут, что для нашей победы
надо войти в союз со всемирной ассоциацией растлителей малолетних, - я
войду с ними в союз, чтобы, использовав их в своих интересах, уничтожить
потом, опираясь на целенаправленные эмоции народа, которые быстро и легко
создаст аппарат Геббельса. Как зовут человека из ведомства Риббентропа,
который привел к власти Тиссо в Словакии?
- Веезенмайер, - ответил Гейдрих, прекрасно понимая, что Розенберг
хорошо знает эту фамилию.
- Тогда зачем парашютисты Риче? Почему, - Розенберг усмехнулся, - не
дипломат Веезенмайер, который знает славянский мир и может работать в
контакте с сепаратистами? К чему афишировать нашу расовую непреклонность?
Давайте научимся афишировать свою терпимость - хотя бы на определенном
этапе. Путь к конечной цели никогда не бывает прямым, Гейдрих, не вам это
мне говорить.
- Хорошо, рейхслейтер, - ответил Гейдрих после короткого раздумья, -
я отменю приказ о назначении Риче. Однако не могу не поделиться
сомнениями: если определенную национальную терпимость к латинянам Франции
я понимаю, то в отношении славянского стада - простите меня - понять не
могу.
- Я отвечу вам вопросом, который только поначалу может показаться
странным: сколько русских эмигрантов, по вашему мнению, живет в Югославии?
- У меня нет под рукой точных цифр, рейхслейтер.
- У меня есть точные цифры. Их там более трехсот тысяч. Из них
примерно тридцать тысяч представляют для нас - в свете будущей кампании на
Востоке - очевидный интерес. Эти люди должны стать объектом самого
пристального вашего внимания. Они должны извлечь для себя урок из нашей
национальной политики в Югославии: ставка на хорватов, террор и акции
устрашения против сербов. Мы должны не только сами экспериментировать; мы