"Мария Семенова, Феликс Разумовский. Аленький цветочек (Кудеяр #1)" - читать интересную книгу автора

белоглазая" должна быть малоросла. Так что, осмелюсь предположить,
уважаемый Иван Степанович имел дело с кем-то покрепче...
- Согласен. Пардон... - Скудин привстал, расстегнул лёгкую рубашку,
предъявляя вещественное свидетельство. - Вот такие сказки Кольского леса...
На животе у него ещё красовался могучий, словно от удара копытом,
кровоподтёк. Звягинцев только покачал головой: ему-то казалось, колотить
Марининого мужа было всё равно что бетонную стену. Однако научный интерес
возобладал, и он повернулся к дочери:
- Ну а если сказки в сторону, то каково ваше мнение, коллега?
(Конечно, коллега. Если бы не закрутила роман, связавшись с этим
звероподобным, как раз теперь бы докторскую дописывала...)
- Я бы, если выражаться в терминах теории Джозефсена, назвала это
синтроподом. - Кивнув на "привет из Лапландии", Маша прищурила глаза и
медленно отпила кваса. - Его визуализация с последующей материализацией
ничуть не противоречит модели Уиллера. Особенно если принять во внимание
концепцию Эйнштейне-Розеновских туннелей искривлённого пространства...
- Ага! И превосходным образом сочетается с идеями Теияра де Шардена о
психическом гиперуниверсуме. - Окончательно забыв о хлебе насущном,
Звягинцев поднес к глазам загадочное образование, и на губах его заиграла
восторженная улыбка. - И обрати внимание, Марина, оно материализовалось в
виде спирали, что навряд ли случайно. Весь космос, все мироздание состоит
из спиралей. От галактик до вакуумно-квантовых вихрей. Видимо, это элемент
кода... единого кода единого мира, заложенный природой-матерью в фундамент
всего живого и неживого... Тут тебе и знаменитая двойная спираль
Уотсона-Крика, молекулярная модель генетического кода... А торсионные
поля, которыми мы, собственно, занимаемся? - Он вдруг замолчал, осенённый
неожиданной мыслью. Рывком поднялся и едва ли не бегом устремился к себе,
коротко бросив на ходу:
- Маша, наливай чаю, там рулет в холодильнике. Вишнёвый...
- "Не женитесь на курсистках, они толсты, как сосиски", - вздохнул
Скудин, когда умчавшийся по коридору профессор более не мог его слышать. -
Кто такой хоть этот ваш Джозефсен? Иностранный шпион? Может, я с ним пиво
где-нибудь пил?..
В его голосе звучала тоска. Перед Машей можно было не притворяться.
Угодив на работу в НИИ, он изо всех сил старался соответствовать, но
получалось далеко не всегда. Образования не хватало. Ох, джунгли!..
Насколько там иной раз было проще...
- Брайен Джозефсен - нобелевский лауреат. - Маша поднялась, включила
электрочайник, стала потрошить вишнёвый рулет и с торжеством
продемонстрировала Скудину срез:
- Ага! Кстати-то о спиралях... Так вот, Джозефсен создал теорию о
возможности существования параллельных миров. Кино смотрел небось?.. Где
эти самые туда-сюда прыгают?
Скудин кивнул.
- Как ты понимаешь, - продолжала она, - в действительности всё
сложней. Параллельные миры не то чтобы соприкасаются с нашим... Джозефсен
пишет, мы их не воспринимаем, так как наше сознание сковано бременем догм
и формальной логики. Тем не менее, структуры высших измерений в наш
универсум всё-таки иногда проникают. Он их называет "синтроподами", или
тенями многомерных структур. Понимаешь?.. Время мыслится как особого рода