"Мария Семенова, Феликс Разумовский. Аленький цветочек (Кудеяр #1)" - читать интересную книгу автора

земле, и мёртвые тела носились по поверхности тёмных вод...
Взяв паузу, Данилов глянул на Ванькину городскую жену. Заметил, что
слушала она внимательно и с должным почтением. Кивнул, довольно
затянулся... Собственно, старался он специально для неё, чтобы ума-разума
набиралась. Может, впрямь поумнеет, поймёт, какой должна быть правильная
женщина. Здешних-то Скудиных лопарскими сказками не удивишь, Григорьевна и
не такое знает, ей духи многое открыли...
- Так вот, девка, к чему я всё это. - Саам вдруг улыбнулся, показав
редкие, почерневшие от табака зубы. - Не все люди погибли. Был один народ,
укрылся глубоко в пещерах, его теперь чудью подземной зовут. Правит им
хозяйка Выгахке... сильная волшебница, все богатства держит в своих руках.
Золото, серебро, камни драгоценные. А вход в недра, где чудь обитает,
находится на склоне Чёрной тундры, только где именно - никто не знает,
мимо пройдёшь - не заметишь. А раз в год, когда Пейве-Солнце достигает
вершины силы, на укромной полянке распускается огненный цветок. Только его
опять не всякий увидит. Это ведь хозяйка Выгахке свой знак подает,
зазывает хороших людей в гости. Те, кто в силах тот цветок увидеть и лаз
отыскать, назад не возвращаются. Под землей жизнь лучше, чем здесь,
однако. Вот так-то, девка. А ты - шабаш, ведьмы. Тьфу.
- Вообще-то, - подумав и вежливо помолчав, осторожно ответила Маша, -
на самом деле наши предки Купалу отмечали не седьмого июля, а двадцать
второго июня. Когда астрономически солнце действительно в максимуме. Так
что весь этот старый стиль, новый стиль применительно к языческим
праздникам...
Данилов положил погасшую трубку, шумно отхлебнул чаю, остывшего, но
добротно заваренного и потому вкусного.
- На озере будешь, - сказал он, - брось на берег жёлтую монету и у
хозяйки прощенья попроси. Не вслух, мысленно. А то недалеко до беды, с
этим не шутят.
Он не стал рассказывать, как. лет тридцать назад его не послушали
геологи из Москвы. Рассмеялись этак снисходительно - что, мол, ещё за
предрассудки дремучего шаманизма. И никакого, конечно, прощения не
попросили. А через день их завалило в ущелье камнями. Мокрое место
осталось...
Маша смеяться не стала, наоборот, кивнула:
- Спасибо за науку. - И оглянулась на свекровь:
- Дарья Дмитриевна, с посудой помочь?
Ответ был известен заранее. "Иди отдыхай, дочка, успеешь ещё
наломаться".
- Спасибо, мать. - Иван дожевал рыбник и поднялся следом за женой.
Скрипнув половицами, подошёл к шкафу. - Батя, я возьму твой бинокль?
Ростом он был не менее двух метров и весил прилично за центнер, но
при этом килограммы подполковника Скудина состояли отнюдь не из жира.
Отнюдь, отнюдь! Только гибкие мышцы, жилы и кости. Какой к бесу Сталлоне,
какие Лундгрен со Шварценеггером! Не видали они там, в своих занюханных
Голливудах, серьёзного русского мужика!
- Бери, бери, не помутнеет небось. - Степан Васильевич кивнул,
глянул, как Маша сдергивает с лески полотенце, и усмехнулся беззлобно.
Даст ей, пожалуй, Ванька позагорать. И на всякий случай спросил:
- Иван, не позабыл, где живём?