"Генрик Сенкевич. Крестоносцы. (Роман, Том 1) [И]" - читать интересную книгу автора

* Сохранился памятник польско-латинской поэзии XIV в. <Песнь о
краковском войте Альберте>, где описывается бунт немецкого патрициата
в Кракове (1311 г.), не без труда в течение года подавленный
Локотком.
** Платить наличными (лат).

Итак, сидели в корчме горожане с шляхтичами и вели беседу с рыцарем,
время от времени подмигивая хозяину, чтобы тот наполнил кружки.
- Сколько свету видали вы, благородный рыцарь! - воскликнул один из
купцов.
- Да, немногим из тех, что съезжаются сейчас отовсюду в Краков,
привелось столько увидеть, - ответил приезжий рыцарь.
- И пропасть же народу туда съедется! - продолжал горожанин. -
Великое торжество и великое ликование в королевстве. Толкуют, и, верно, не
зря, будто король всю опочивальню королевы повелел покрыть парчой, шитой
жемчугами, и ложе убрать таким же балдахином. Игрища и ристалища будут,
каких доселе не видывали.
- Кум Гамрот*, не перебивайте рыцаря, - заметил другой купец.
- Да я, кум Айертретер*, не перебиваю, я только думаю, рыцарю тоже
любопытно узнать, что народ толкует, ведь и он, наверно, едет в Краков. Мы
нынче все равно не поспеем вернуться в город, потому что ворота запрут, а
ночью вошь спать не дает, так что успеем наговориться.
_______________
* Тогдашние фамилии, вернее, прозвания. (Примеч. автора.)

- Вам слово, а вы десять. Стареете, кум Гамрот!
- Ну, штуку мокрого сукна я еще одной рукой подниму.
- Эва! Такого, что, как сито, насквозь светится.
Однако дальнейшие споры прервал странствующий рыцарь.
- Это верно, - сказал он, - что я останусь в Кракове, слыхал я про
ристалища и охотно попытаю на них свою силу, да и племянник мой тоже, хоть
и юн годами и безус, а не одного панцирника поверг уже на землю.
Гости бросили взгляд на юношу, который весело улыбнулся и, заложив за
уши длинные волосы, поднес к губам кружку пива.
- Да и захотели бы мы вернуться, - прибавил старый рыцарь, - все
равно некуда.
- Это как же так? - спросил один из шляхтичей. - Откуда же вы родом и
как вас зовут?
- Меня зовут Мацько из Богданца, а это сын моего родного брата, зовут
его Збышко. Герб наш Тупая Подкова, а клич Грады!
- Где же он, ваш Богданец?
- Эх, сударь, спросите лучше, где он был, потому что нет уж его. Еще
во время войны Гжималитов с Наленчами сожгли дотла наш Богданец, так что
один только старый дом остался; все, что было, забрали, а слуги наши
разбежались. Одна голая земля осталась, мужики, которые жили по соседству,
и те ушли дальше в леса. Отстроились мы с братом, отцом этого хлопца, да
на другой год вода все снесла. Потом брат умер, и остался я после его
смерти один с сиротою. Подумал я тогда: нет, не усидеть мне здесь! А в ту
пору народ толковал про войну, шла молва, будто Ясько из Олесницы,
которого король Владислав после Миколая из Москожова* послал в Вильно,