"Юрий Александрович Сенкевич. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

дело пошло на лад. Когда она переехала к себе, наши тесные отношения
продолжались и я ездил к ней заниматься английским.
Она не только обучала меня языку. Благодаря Лидии Владимировне я
полюбил оперный театр. Именно она впервые отвела меня в Мариинский театр
(тогда он назывался Театром оперы и балета имени Кирова) на "Щелкунчика", а
потом стала водить и на оперные спектакли. Помню, как меня сначала поразил
своей красотой макет зрительного зала в кассовом вестибюле театра, а потом я
был восхищен и самим залом в серебристо-голубых тонах.
Драматические театры Лидия Владимировна почему-то не любила - туда я
стал ходить потом с классом. В основном мы посещали Театр юного зрителя,
который в те годы находился на Моховой улице.
Как и все тогдашние мальчишки, я очень любил ходить в кино. Мы с
ребятами по многу раз смотрели "Чапаева", "Парня из нашего города", другие
фильмы, но выбор их тогда был невелик. И почему-то мы всегда усаживались
непременно в первый ряд. Лидия Владимировна со своим изысканным вкусом не
признавала кино за искусство, хотя и подрабатывала иногда в массовках на
киностудии. Именно от нее я узнал, что человека можно так загримировать, что
его не узнаешь на экране. Помню, как меня это удивило.

ПЕРВЫЕ ОТКРЫТИЯ МИРА

Отец вернулся в Ленинград в конце 1946 года и вскоре стал работать в
Военно-медицинской академии на кафедре ортопедии и травматологии. Его
пригласил туда начальник кафедры, его друг, с которым они вместе учились. К
сожалению, отец еще в Германии попал в автомобильную аварию и ему повредило
локтевой сустав правой руки. Хотя он потом и лечил руку, ездил в Крым, в
Саки, для лечения грязями, но некоторое время рука не сгибалась полностью и
отцу было трудно оперировать. Поэтому он был вынужден уйти с кафедры. Его
назначили начальником курса в академии - там было шесть курсов (по числу лет
обучения) и на каждом был свой начальник. Мы получили в одном из домов
академии квартиру и переехали наконец из нашей 11-метровой комнатки, по сути
дела с тогдашней окраины, почти в центр города, к Финляндскому вокзалу.
Получилось, что мама вернулась туда, где она родилась и выросла, - на
территорию Военно-медицинской академии.
Дом, в который мы переехали, был трехэтажный, старинный, построенный
еще до революции. Центрального отопления в нем тогда не было, а в комнатах,
в углу, стояли высокие круглые печки, и у всех жильцов во дворе были сараи
для дров. В нашем доме был заведен порядок - раз в сутки надо было
обязательно топить печки. Я помогал маме и тоже ходил в сарай за дровами,
вязанки которых таскал не в руках, а за спиной. Для этого я брал с собой
веревку, перевязывал поленья и старался взять их побольше. До дома было
довольно далеко, и от тяжести я шатался, но терпел, чтобы не идти за
очередной вязанкой еще раз...
Помню, что тогда очень многие ленинградские дома отапливались именно
так. На старинных зданиях и до сих пор сохранились трубы от прежних печек.
Когда в такие дома провели паровое отопление, а потом и газ, это была целая
революция в быту. И сразу стало заметно, как изменился цвет снега в городе.
Когда ленинградские дома "дымили", снег от этого за зиму становился черным,
когда же провели газ, он стал намного чище. Мы видели это в нашем большом
парке при академии, где бегали, играли, катались на лыжах. После того как в