"Павел Сенников. Гори, гори ясно... (Журнал "Химия и жизнь")" - читать интересную книгу автора

Воспоминанья...

Отори быстро оглянулся - не наблюдает ли кто за ним, и судорожно ощупал
нагрудный карман. Удостоверившись, что спичка на месте и не плод фантазий
его больной психики, он подошел к окну.
Ближние дома за станцией были хорошо видны, но дальше все тонуло в
голубом тумане, и транспаранты тоже тонули в нем. О солнце в небе можно
было только догадываться.
На воле время утреннего подъема - в семь, часом раньше, чем в больнице,
и по улицам торопливо шли на станцию граждане. Они несли с собою ведра,
лопаты и пухлые сумки. Полдня они будут трудиться на своих предприятиях и
в офисах, а полдня копать ямы под саженцы и бегать взад-вперед с ведрами.
Дурацкая затея. Просто психоз повальный.
Неслышно прошла Магнитка. С пуском городской атомной они стали ходить
не дважды в день, а каждые полчаса. Конечно, особой необходимости в этом
не было. Отори усматривал здесь пропагандистский жест городских властей.
Дескать, не все еще так плохо. Смешно подумать.
Автоматически включилось радио. Бодрый голос где-то произнес: "Восемь
часов", - и всепроникающие волны разнесли эти слова по миллионам
приемников. Больные, привыкшие вставать по радио, потянулись к выходу.
Отори тоже пошел умываться.
За завтраком, когда он без воодушевления жевал безвкусную синтетическую
пищу, его хлопнули по плечу. Зная, кто это, он напрягся, но не обернулся.
Только торопливо проглотил кусок.
- Приятного аппетита, Отори, - гадким голосом произнес Марио, его
вечный недруг и гонитель, небрежно садясь на шаткий столик. - Что-то ты
неприветлив сегодня, - он участливо потрепал Отори по щеке. - Как мой
компот поживает? Я вижу, ты уже отхлебнул малость.
- Ну, отхлебнул, - Отори сжал ложку, - это же мой компот!
- Ой ли? - поразился Марио. - Я-то думал, ты мне подарил его. Ну, друг,
даешь!
Отори бессильно наблюдал, как Марио эффектно, двумя пальцами взял
стакан и, смакуя, выпил содержимое. Протест, как всегда, проснулся, лишь
когда Марио поставил стакан прямо ему в тарелку.
- Марио, - дрожа от страха и отчаяния, выдавил Отори, - ты же знаешь,
что убиваешь меня. Ты разрушаешь мой организм, лишая его компота. Я и так
уже еле ноги передвигаю. Человек не может жить на одной синтетике! -
Одноразовая ложка хрустнула в его руке.
- Ну, зато это дает тебе некоторые преимущества. Например, сегодня я не
буду бить тебя.
- А ты и не должен бить меня! Я свободный человек!
- Вот сейчас получишь по голове - и вся свобода, понял?
Отори зарыдал, душимый слезами и бессилием.
На процедурах медсестра Соня, молодая, упругая, некрасивая, внимательно
глядя в его заплаканные глаза, спросила, что с ним случилось.
- Ничего, - побледнел Отори.
- Может, тебя кто обидел? - не унималась Соня.
- Нет, - отрезал Отори, бледнея еще больше. О жалобе не могло быть и
речи. Однажды он пожаловался, и с тех пор Марио пьет его компот.
- Просто я вспомнил дом.