"Андрей Серба. Никакому ворогу... (Икатель № 3, 1982) " - читать интересную книгу автора

Андрей Серба

К 1500-летию КИЕВА

Никакому ворогу...

[Image001]


Повесть*
______________
* Печатается с сокращениями.



1


Великая княгиня видит сон. Искрится под солнцем снег, легко бежит четверка
рослых коней. В устланных медвежьими шкурами санях сидит она, еще молодая,
но уже не простая девушка Ольга из далекой северной земли, а великая
киевская княгиня. Из затерянной в лесах деревушки кони несут ее в неведомый
град Киев, столицу всей Русской земли. Скачущий рядом с санями Игорь
наклоняется к ней, протягивает руки. Но вдруг лицо князя расплывается,
тускнеет. Его фигура словно в зыбком мареве, она дрожит, колеблется. А на
крупе его статного, белоснежного жеребца-балана появляется кровавое пятно.
Объятая страхом Ольга замирает в санях, крик ужаса застревает в горле...
С тревожно бьющимся сердцем Ольга просыпается, вытирает мокрый от
холодного пота лоб. И вдруг слышит на лестнице великокняжеского терема
тяжелые шаги и звон оружия. Неужели вернулся с полюдья Игорь? Но он всегда
приходит к ней один, без шума. Ольга едва успевает одеться, как дверь
распахивается. На пороге появляется группа воевод, по бокам двери застывают
двое дружинников с факелами в руках. Вперед выступает Свенельд.
- Прости, великая княгиня, что тревожим ночью. И еще раз прости за то,
с чем пришли,
Он делает шаг в сторону, и на его месте вырастает другой воин. Едва
взглянув на него, Ольга чувствует, как что-то обрывается в груди, от
волнения сразу пересыхает во рту. Перед ней стоит Микула, любимейший
тысяцкий Игоря, с которым тот отправился на полюдье к древлянам. Но почему
Микула здесь? Отчего один, что у него за вид? Одежда порвана и в пыли,
сапоги в грязи, кольчуга пробита.
- Где Игорь? - еле слышно спрашивает Ольга.
- Прости, великая княгиня, за недобрую весть, - глухо говорит Микула,
опуская глаза. - Осиротела Русская земля, великий князь и вся дружина легли
под древлянскими мечами.
Долго молчит Ольга, слишком долго.
- Полегла его дружина, - наконец медленно говорит она и с недобрым
прищуром смотрит на Микулу. - А почему жив ты, которому надлежало блюсти
жизнь князя?
Лицо Микулы вспыхивает.