"Дмитрий Серебряков. Фабрика звезд по-русски" - читать интересную книгу автора

отвращением.
Совин же этот чай просто обожал, что хозяевам очень льстило. Иной раз с
местными друзьями заезжал в такие места, где и русских никогда не видели.
Заходили в юрту к какому-нибудь родственнику. Хозяйка начинала суетиться,
собирать угощение. И первым вопросом к совинскому спутнику, родственнику
хозяев, был вопрос, пьет ли "орос мугалим", то есть русский учитель,
казахский чай. Совин улыбался и отвечал по-казахски, что не только пьет, но
очень любит. Хозяева расцветали. На столе появлялся чай, потом местная водка
архи, потом уже собственно угощение - вареная баранина. Причем именно в
такой последовательности.
Увы, сколько Совин ни пытался сварить "казах шай" дома, ничего у него
не получалось. В оправдание его надо, однако, отметить, что такого чая
никогда не смог сварить ни один советский специалист, хотя среди них были и
казахи, и узбеки. Ну не получалось, как ни старались.
Через три года Совин вернулся в Москву, но чай к этому времени стал у
него почти культовым напитком.
В начале перестройки, когда с прилавков пропали продукты, страдания
Совина, оставшегося без чая, были неописуемы. Совин добывал приличный чай
всеми мыслимыми и немыслимыми способами, но иной раз приходилось употреблять
и всякую гадость вроде турецкого гранулированного чая, о чем он вспоминал с
ужасом и отвращением. Но наступила эра построения капитализма, и Совин, что
называется, "оттягивался", пробуя чай всех сортов без разбора. Однако же
постепенно успокоился и нашел свой сорт, который абсолютно устраивал его по
параметрам цена - качество...
Чаю он пил много, потому что и думать приходилось много: Дмитрий
Георгиевич Совин работал литературным редактором рекламной службы одной из
московских радиостанций.
Станции не было еще и года, но она стремительно набирала популярность,
и количество рекламодателей росло. А естественным следствием популярности
радиостанции было множество обязанностей у литературного редактора Дмитрия
Совина. Он писал тексты рекламных роликов, согласовывал их с заказчиками,
работал в студии со звукорежиссером и актерами. Иной раз и сам начитывал
тексты. Когда появлялся серьезный клиент, разрабатывал для него комплексную
рекламную кампанию с использованием газет, журналов, телевидения.
Работал Совин с удовольствием. И рекламу делал качественную. Благо,
условия для работы были идеальными. Директор понимал, так сказать, природу
творчества, и с утра до трех часов дня Совин работал дома, где можно было
творить. Без опаски, что тебя оторвут от работы, собьют с мысли. А с трех до
конца рабочего дня - до семи-восьми вечера - трудился в офисе. Потом -
домой, ужинать, отпиваться чаем, и снова за компьютер, до глубокой ночи.
Фамилия его - Совин, с ударением на "о", - очень подходила к образу жизни.
Дмитрий Совин был ярко выраженной "совой": к вечеру работоспособность его
росла, и обычно спать он ложился под утро. Вставал трудно, но все же
вставал, принимал душ, брился. Чтобы хоть как-то прийти в себя, наливал
кофе. Но после кофе - обязательно выпивал пару кружек чаю.
В том, что Совин так много работал, для него не было ничего необычного.
Он любил работу со словом. Писать текст, особенно когда тема обещала
интересный поворот, было наслаждением. Как вкусная еда с хорошим вином.
Совин чувствовал язык, его ритм и пластику. Правда, сам никогда в жизни не
писал ни стихов, ни прозы. Да и правил русского языка уже почти не помнил,