"Михаил Серегин. Афромент" - читать интересную книгу автора

Михаил Серегин

Афромент

1

Над Зюзюкинском, не жалея сил, светило солнце. Оно жгло неприкрытые
затылки жителей города, высушивало траву. Все зюзюкинцы ходили с обгорелыми
носами, самыми продаваемыми продуктами были холодное пиво и сметана. Первое
жители города потребляли внутрь, а вторую мазали на обгоревшие части тела.
Лето выдалось на удивление жарким и солнечным.
Только в немногочисленных парках можно было еще найти спасительную
тень. Лавочки вечно заняты, продавщицы мороженого сдавали каждый вечер
небывалую выручку. За неимением сидячих мест занимались лежачие, и буквально
под каждым кустом шевелился какой-нибудь зюзюкинец.
- Леха, а Леха! - послышалось из-под одного куста.
- Чего тебе?
- Сгоняй за пивом, а?
- А чего сразу я? Вон пусть Шутконесовы сходят, им вдвоем не скучно.
Тот, кого называли Лехой, попытался предложить собеседнику
альтернативу, а выражаясь ненаучным языком, перевести стрелки.
- Зато тебе не привыкать.
- Вот еще!
Идти куда-либо, пусть даже за пивом, курсанту Алексею Пешкодралову не
хотелось. Ровно три года назад он прошел пешком двести километров, но,
во-первых, им тогда двигало очень сильное желание поступить в Школу милиции,
а во-вторых, жара была совершенно несравнимая с теперешней. Сейчас никакого
сильного желания у Лехи не было, а потому и идти куда-либо он не хотел.
Зато пива хотелось Вене Кулапудову, который и уговаривал Леху
старательнее прочих. Вообще, Веня был человеком серьезным и ответственным, в
прошлом хулиган и злостный нарушитель общественного порядка, а ныне курсант
Школы милиции. Перевоспитавшись, Веня отказался от всех вредных привычек и
дурных наклонностей, зато не забыл некоторые знания и навыки, оставшиеся с
юных лет. И то, что в жару самая приятная вещь - это холодное пиво, он знал
давно, наверное, впитал с молоком матери. Именно поэтому он прилагал сейчас
все усилия по уговариванию товарищей.
Близнецы Шутконесовы на самом деле (то есть по паспорту) были
Утконесовыми, но буква "Ш" в начале фамилии прицепилась надежно. Однако в
такую жару ни на какие шутки их уже не хватало. Вернувшись с очередного
патрулирования улиц, они едва смогли дотащиться до тени деревьев и рухнули
без сил на землю. Так они теперь и лежали, лишь изредка открывая абсолютно
одинаковые глаза и судорожно вдыхая горячий воздух.
Рядом с ними разлегся их сокурсник Федя Ганга. Несмотря на то что папа
Феди был родом из далекой и почти неизвестной африканской деревни, сын его
переносил жару с трудом, как и любой обычный русский парень. Это несказанно
удивляло его друзей, надеявшихся, что хотя бы он сможет в трудных
температурных условиях выручать товарищей. При этом ни у кого даже не
возникало мысли, что Федя симулирует, в его честности можно было быть
уверенным на все сто процентов.
Единственным, кто еще сохранял хоть какие-то остатки энергии и