"Юлия Сергачева. Кровь драконов " - читать интересную книгу автора

- Мы?
- Я и Колючка, - он кивнул на флегматичного барсука, семенящего
поблизости.
- Разве на Упокоище есть смотрители? Я думал оно брошено...
- Официально - само собой, но ведь как получается? - Вевур заметно
оживился. - У всех здесь лежат родственники, то прадеды, то прапрабабки. Не
всякий рвется забыть свои корни. Вот и приходят иногда сюда. Им приятно
видеть, что за их родичами присматривают, заботятся, а там смотришь, в
благодарность и деньжат подкинут... А нам с Колючкой много ли надо?
Развалины Святилища и могилы остались, между тем, позади и узкая,
засыпанная еще прошлогодними коричневыми, влажно пружинящими по ногами
листьями, дорожка свернула в рощицу, окружавшую кладбище. Рощица встретила
нас стылой прохладой и утренней птичьей многоголосицей. Справа, под
склоненными ветвями старого дерева, высилось покосившееся каменное
сооружение, которое больше всего хотелось обозвать склепом.
- Вот, - с гордостью махнув рукой на "склеп", Вевур сообщил
внушительно: - Мое жилище!
Все пришедшие в раскалывающуюся голову комментарии я решил держать при
себе. На всякий случай. А, переступив порог странного жилища, остановился
ошеломленный, огляделся и полюбопытствовал:
- И что, все это вы приобрели от щедрот признательных родственников
покойных?
Вевур довольно засмеялся, явно польщенный произведенным впечатлением.
Под крышей дома он как-то неуловимо, но отчетливо преобразился, словно
сбросил маску слегка расхлябанного, болтливого бродяги. Костюм его остался
прежним, как и трехдневная щетина на ввалившихся щеках, и ухмылка от уха до
уха, но теперь маскарадность внешнего облика просто бросалась в глаза. Он
даже помолодел заметно. Теперь лично я бы не дал ему и тридцати лет.
Разваливающийся снаружи склеп внутри оказался вовсе даже и не чьим-то
последним приютом, бессовестно экспроприированным Вевуром, а прекрасным
жилищем, обставленным с отменным вкусом и чувством меры. Добротная мебель,
резные деревянные панели, прикрывающие холодный камень, многочисленные книги
на полках и в нишах, даже скрещенная пара старинных мечей на подставке.
Единственное, что несколько портило общее впечатление - это немыслимое
количество пустых бутылок, выставленных нестройными рядами вдоль стен.
Бутылки были старыми, покрытыми пылью и паутиной и новыми, чисто блестящими.
Они были разных форм, размеров и расцветок, с литыми печатями и в соломенной
оплетке, квадратные и узкогорлые. Пожалуй, единственное, что их объединяло
так то, что раньше они содержали отнюдь не дешевое вино.
Хозяин, гостеприимно пригласив меня внутрь, скрылся в соседней комнате.
Барсук привычно прыгнул в одно из кресел и принялся деловито вычищать
шкурку. Я потянулся, было, машинально его погладить, но зверек встретил
поползновение столь активным неодобрением, что я поспешил отдернуть руку.
Однако, слегка задев пушистый мех зверя, я выяснил происхождение его
странного имени - в густой шерсти прятались длинные, острые, гибкие иглы. И
уж если присмотреться внимательно, этот зверь был барсуком ничуть не больше,
чем его хозяин - нищим сторожем кладбища!..
- Прошу, - вернувшийся хозяин протянул мне высокий граненый стакан.
- Это не вода, - с подозрением сказал я, изучая изумрудного оттенка
жидкость.