"Юрий Сергеев. Королевская охота (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Ты, старая, видать огнь была в девках! А толк потом поглядим...
Старуха помяла губами, что-то прикидывая, покачала головой. Поставила
тяжелую ношу и взялась поправлять платок на голове.
- Идём, мама!
- Погодь-погодь. Могёт быть человек пропадат с похмелья, а ты идё-ом!
Ишь, как воду хлещет, болезный... Вставай уж, есть у меня припасенная, так и
быть, похмелю...
Она повернулась и пошла. А молодуха с интересом сощурилась на
незнакомца, ожидая, как тот клюнет на приманку. Коль взметнётся следом
значит, алкаш, бичара...
- А мне, что? Раз зовете, пойду в гости, может, и породнимся...
Молодая фыркнула и догнала мать. Фёдор взял мятый плащ с травы,
неторопливо пошёл следом. Хотел уж свернуть к остановке автобуса, чтоб не
тащиться в гору до гостиницы, когда старуха остановилась, поджидая.
В растоптанных кирзовых сапогах, прохудившихся по голенищам, в вытертой
плюшевой кофте, она на голову возвышалась над дочерью. Уж приветливо и с
интересом оглядела незнакомца с ног до головы.
- Зовут-то как?
- Фёдор.
- Хведька, значит... Ну, ну, редкое нынче имя... Чё встыл? Пошли! Не
кажнева в гости привечаю... Я - страсть, какая привередливая старуха... Аль
боишься?
- А чего бояться, - бесшабашно улыбнулся Фёдор и решительно забрал обе
тяжёлые корзины.
Молодуха было застеснялась и воспротивилась, но бабка так глянула на
неё, что та растерянно отдала ношу.
Они повернули в проулок. Косо вихлял он между старорубленными, осевшими
домами с маленькими, горячими от заката окошками. В землю врос истлевший
настил, место болотистое. Брёвна по пазам обомшели, прихватила плесень...
Во всех палисадниках празднично горела алыми кистями спелая рябина.
Остановились у одного из домов, весь палисад, двор, были залиты кипенью
самых разных цветов, уже прихваченных морозцем, но, в своём буйном
предсмертии, казавшихся ещё краше и душистее, нежнее и беззащитнее...
Изумлённый Фёдор замер, разглядывая это чудо на северной мерзлотной
земле, жадно вдыхая причудливый буке в застоявшемся, ещё тёплом воздухе.
Старуха отворила покосившуюся, скрипучую калитку и, со вздохом, бросила
через плечо, пропуская с ношей гостя, приметив его удивление:
- Девка с измальства на цветках тронулась... Вона их в тайге... хучь
косой коси. Прочла в детстве сказку про аленький цветочек и сбрендила, всё
вырастить ево норовит... Кланька! Набери дровец, печь прокинем, а то
замёрзла вчерась, кровь землицу уж чует, не греет боле... - не оглядываясь,
вошла в избу.
Гость шагнул следом. Старуха щёлкнула выключателем и сощурила от света
полинявшие, когда-то голубые глаза. Скинула платок и тяжело стянула линялую
плюшевую кофту. Потрясла одной ногой, другой, по-ребячьи сбросила сапоги.
Кувыркнувшись в воздухе, они свернулись котятами у порога.
- Садись, мил человек, раз пришёл, садись... Раздевайся, счас Семёновна
тебя облегчит...
- Да я и не пил вовсе.
- Неуж-то? А ну, дыхни, паря!