"Иннокентий Сергеев. Амулькантарат (цикл: Дворец Малинового Солнца)" - читать интересную книгу автора

- Где?
- Вот здесь.
- Опять твои шуточки? А... понятно. Всё?
- ...... Поцелуй на прощанье!
Но дверь уже закрылась - она упорхнула.
Я налил из графина вина и выпил.
Музыка заиграла снова.

Я вышел в полумрак коридора, прислонился к стене, ожидая, когда глаза
привыкнут. Мимо меня торопливо пролетали гибкие тени, оранжевые и голубые
светильники выхватывали на мгновение чей-то выставленный локоть, профиль,
парик, хрусталь на подносах отвечал им слабым мерцанием и вновь погружался
во тьму. Мягкий топот спешащих ног.
Я подумал, что неплохо было бы нарисовать картину: сцена, фигуры
музыкантов на ней, всё оттенками синего цвета. И оранжевые лица, руки,
инструменты, выхваченные светом. Скрипки, пальцы. Это было бы красиво.
- Куда относить цветы?
Я встрепенулся.
- Цветы?- переспросил я, пытаясь сообразить.- Несите... Ну хоть туда.
Я указал по коридору дальше, на приоткрытую дверь.
- Сюда,- скомандовал неизвестный.
Слуги стали носить в комнату цветы. Сколько же их!
Я стоял и безучастно наблюдал за этим, а потом повернулся и пошёл прочь.
Сегодня, я должен сделать это сегодня. Едва ли можно было бы придумать
для подобного действия декорации лучше, нежели бал, который устраивается
раз в году, что само по себе придаёт этой ночи исключительность. Я должен
сделать это сегодня.
Но сначала я должен увидеть её, быть может, в последний раз. Что если, и
правда, я никогда уже не смогу вернуться сюда, что если больше мы никогда
не встретимся? Нужно открыться ей, да, нужно открыться ей! Если я не
сделаю этого, я долго потом буду объяснять себе, почему я этого не сделал,
и каждый раз доводы мои будут казаться мне безупречными и убедительными,
но снова и снова буду я доказывать себе, что поступил правильно, и это
будет означать, что все мои доводы не стоят ничего, раз я вновь и вновь
возвращаюсь к этому и пытаюсь переспорить этот голос, который всё же не
могу заглушить, голос, который будет говорить мне, что я совершил ошибку,
что я уничтожен, и тщетно буду я пытаться исправить это, зная о том, что
всё кончено, и доводы мои, такие безупречные, покажутся мне язвительной
насмешкой, и куда мне будет бежать от этой боли. Куда я спрячусь тогда от
этой боли?
Я не мог поступить иначе, и я вошёл в открытую дверь, так и не открыв
той, что была закрыта.

Не останавливаться на пороге; если не хочешь привлечь излишнее внимание,
не останавливайся на пороге. Вот так. Я уверенно миновал открытое
пространство и принялся ловко лавировать в толпе, время от времени
улыбаясь кому-нибудь и ни на ком не останавливая взгляда слишком подолгу,
пусть строят какие угодно догадки, коли есть на то охота, нет? Кажется,
никто не смутился моим появлением, кто-то даже улыбался мне первым, я
отвечал с лёгким поклоном, но не останавливался. Никто не удивился мне,