"Мария Ефимовна Сергеенко. Жизнь древнего Рима " - читать интересную книгу автора

этих рамок только в том случае, когда это настоятельно требовалось
предметом.
Книга эта не увидела бы света, если бы не деятельная помощь академика
В. В. Струве и дирекции Ленинградского отделения Института истории АН СССР.
Много ценных указаний и поправок сделала мне К. М. Колобова. Всем им, а
также студентам, моим бывшим слушателям, чья юная любознательность все время
толкала меня искать и учиться, приношу я мою глубокую благодарность.
21 ноября 1963 г.
Ленинград

ГЛАВА. ПЕРВАЯ РИМ

Он был один; был просто город.
А. Твардовский


Его так и звали просто "городом", и когда произносили слово "urbs", все
понимали, что речь идет о Риме. Чужестранцы, побывавшие в этой столице мира,
с восторгом рассказывали своим землякам о великолепных зданиях, поражавших и
обдуманной смелостью замысла и несравненной роскошью отделки, о величавых
форумах, о триумфальных арках, которые спокойно и неопровержимо повествовали
о победах и завоеваниях Рима. Отголосок этого восторженного изумления
слышится в эпитетах, сопровождающих его имя: "золотой", "вечный". Странным
образом последний из них сохранил свою силу. Рим был взят и разграблен
варварами; его улицы заросли травой, на его форумах паслись коровы; храмы и
дворцы превратились в развалины, но в мучительном грохоте средневековой
военной возни, среди бестолковой раздробленности феодального мира глаза
людей неизменно обращались к этому былому средоточию земного могущества.
Даль веков скрыла темные и страшные стороны античного Рима: он казался
символом государственной мощи, обеспечившей мир и благоденствие своим
подданным; для людей, только накануне узнавших, что такое азбука, он был
обителью, откуда лился свет просвещения и разума.
Со времен Возрождения Рим стал великой школой, куда приходили учиться
художники, поэты, ученые. В Риме хорошо было заниматься не только древней
историей; история здесь сбрасывала с себя школьное и книжное одеяние; она
входила в сегодняшний день как живое вчера: языком развалин, камней и
надгробий Рим рассказывал, чего достигло прошлое, на чем оно споткнулось,
решать какие задачи оставили предки своим отдаленным потомкам. А начало
вовсе не предвещало этой будущей славы. На вершинах нескольких холмов в
беспорядке стояли хижины, сплетенные из ветвей и обмазанные глиной. Столб в
середине хижины поддерживал соломенную или тростниковую крышу; дым от очага
выходил в отверстие над дверью, над которой прилаживали иногда навес. Очаг
был переносной, а в каменном полу были прорублены канавки для стока воды.
Место, где устроились эти древние поселенцы, представляло собой путаницу
оврагов, ложбинок, заболоченных низин и мелководных речушек, стекавших с
холмов, амфитеатром расположенных на левом берегу Тибра. Страбон,
размышлявший о том, какие экономические преимущества этого места
содействовали возвышению Рима, выразительно подчеркивает, что было оно
выбрано не по трезвому учету его выгод, а по необходимости*. Хорошие места
были заняты, приходилось довольствоваться тем, что оставалось. Можно,