"Слава Сергеев. Рассказы о путешествиях" - читать интересную книгу автора

только начинает зеленеть, и этот зеленый цвет такой нежный, потом еще этот
район - мы идем с Вадимом где-то в районе Рождественского бульвара, где он
мимо красной монастырской стены и кустов черемухи поднимается в гору, к
Чистым прудам, и Вадим рассказывает мне эту дурацкую историю, а она вроде бы
соответствовала тогда каким-то моим личным обстоятельствам, подробностей
которых я сейчас уже не помню. А может, не соответствовала, и я просто
запомнил ее, потому что было забавно. Могу лишь сказать, что муж, с которым
разговаривал поэт, он был тогда начинающим писателем, тоже, как и Вадим, -
киевлянином, прибывшим на завоевание Москвы.
Потом, где-то курсу к третьему, Вадим перестал приезжать на сессии
(ребята сказали, жена поставила вопрос ребром, все же двое детей и, кроме
того, - "Где продукт, то есть романы, повести, где хотя бы рассказы? -
спросила она. - Эти два? 20 страниц за год?!"). В общем, он написал
заявление и перестал ездить.
Я тоже ушел чуть погодя, хотя и без резких движений, не люблю
демонстраций, просто постепенно перестал ходить на занятия, только без
участия домашних - мне и самому было ясно, что делать в институте, в общем,
нечего.
Да, а этот "муж" из истории, я с ним познакомился позднее - он был
очень активный (хотя и немного нервный, но пусть бросит в него камень, кто
сам не нервный), без конца участвовал в каких-то обсуждениях и прениях,
тусовался, посещал все литературные вечера, всех знал, всюду мелькал в
списках, правда, тогда я не слышал, чтобы он писал что-то интересное, но это
ведь вообще ерунда, как говорится, - не это главное. Если же мы перенесемся
в наше время, то недавно я встретил его в редакции одного известного
литературного журнала, и вместо приветствия (все-таки столько лет не
виделись) он сказал: ну, я смотрю, у вас все в порядке! То есть я так
понимаю, он подумал, что раз он меня встречает в этой редакции, значит - ...
И больше ни о чем меня не спрашивал. Я даже расстроился немного.
А недавно у него вышла книга, и я читал в прессе неплохие отклики.
Так вот. Этот Вадим, как и я, перестал бывать в институте, и я долго
ничего о нем не слышал, но помнил - ведь умных и незлых людей не так уж и
много. А тут мы стали собираться в Киев в связи с их революцией, и я думаю -
а дай встречусь с ним, вот будет интересно и как-то даже смешно. Приехать в
чужой город и найти там старого друга. И я решил узнать его телефон у этого
деятеля, который "муж" из истории, и спросил его "мыло" в редакции журнала,
где мы встретились, но мне не дали, это оказалось не так просто, потому что
они сказали, что давать "мыло" просто так некорректно - он же им ничего не
говорил!..
Тогда я позвонил одному нашему общему приятелю в Питер, который с
Вадиком, кстати, был ближе, чем я, потому что был большой любитель выпить,
открытый и веселый человек, его все на курсе любили и в деканате, кстати,
тоже. И он в отличие от нас получил-таки диплом, а еще я знал, что он после
института работал на питерском ТВ и даже делал что-то для "Намедни", пока их
не закрыли. Я, как ни странно, с этим питерцем, сейчас это модно, я с ним
был ближе, чем с Вадимом, видимо, сказывалась его открытость и простота, а
еще я когда-то был немного увлечен его сестрой, так что за прошедшие n лет я
несколько раз ему звонил, а потом, когда увлечение прошло, для общего
развития и из вежливости иногда спрашивал про них у общих знакомых.
И, должен вам сказать, последние лет пять сведения доходили