"Слава Сергеев. Я ваш Тургенев" - читать интересную книгу автора

будет полезно. Вас же этот журнал не печатает пока?
Я поблагодарил, но сказал, что мне хватает тех журналов, где меня
печатают, и что мой редактор, которого он знает, уже как-то раз звал меня на
подобное мероприятие, но я не пошел. Он спросил почему.
- Не люблю тусовок, - сказал я, понимая, что косвенно задеваю его. (А
он, выходит, любит. Почему я не сказал ему, как когда-то, что я просто занят
сегодня?)
- Тогда не жалуйтесь, что вас не замечают, - усмехнулся он. - Хотите,
чтобы замечали, - тусуйтесь.
- Это неправильно, - сказал я. - Литература в результате страдает. Надо
смотреть не на персону ("знаю" или "не знаю"), а на тексты...
Он тогда стал долго и раздраженно говорить, что я несу какую-то
инфантильную чепуху, что существуют так называемые правила игры и что "надо
находиться в реальности", а если не находиться, то тогда не ждать, чтобы
тебя оттуда (из этой "реальности", видимо) заметили.
Помолчав, он сказал тогда хорошую фразу, которую я запомнил:
напечатали - и хорошо, и до свидания, вот этим вам и надо руководствоваться.
Я с ним сейчас согласен на все сто. Но тогда мы немного поспорили,
причем довольно громко, так что даже шофер пару раз вздохнул и посмотрел на
меня в зеркальце: типа, что же ты портишь человеку настроение из-за какой-то
ерунды? (По-моему, это был уже другой шофер, но я не уверен.)
На Пятницкой мы застряли в пробке, и я занервничал: в полдевятого меня
ждали на Цветном бульваре.
- Знаете что, - сказал он, поглядев на часы, - давайте так. Мы сейчас
поедем в ЦДЛ, я не могу опаздывать, а потом, если вы точно не хотите туда
идти, я попрошу Валерия Ивановича вас подбросить. По Садовому это рядом.
Хорошо?
Валерий Иванович промолчал, а я, подумав, согласился. В метро нырять не
хотелось.
Что самое забавное, мы продолжали спорить и спорили, даже выйдя из
машины чуть заранее, и, споря, дошли по заснеженной Никитской до ЦДЛ и
остановились у дверей. Прямо Бакунин и Герцен какие-то. Вероятно,
проклинающий нас Валерий Иванович, как в каком-то советском фильме, тихо
следовал за нами чуть позади.
Слава богу, пока мы стояли в пробке в замоскворецких переулках,
основные гости "мероприятия" уже прошли, но каких-то два относительно
молодых писателя(глядя на них, сразу было видно, что это молодые писатели,
идущие на литературную тусовку, - знаете, такие характерно-напряженные лица
бывают только у дебютантов) все-таки прошли торопливо мимо и довольно
иронически на нас посмотрели.
И надо же было случиться, что именно в этот момент он вспомнил зав.
отделом культуры своей газеты, которая, когда он ее попросил, напечатала
пару моих заметок (я так и не оставил свою идею журналистского фрилансера),
а потом (когда я попробовал послать ей что-то уже без его звонка),
разумеется, продинамила, правда, говоря при этом обычную туфту - что ей все
очень нравится и что она сейчас, вот-вот, на той неделе, или через неделю -
через две, обязательно и т. д., прямо как тот седой хрен десять лет назад на
"Маяковской". И в результате заметки устарели, я никуда их не отдал и вроде
как потерял какие-то возможные деньги. Обычная история, короче.
И вот он вдруг вспомнил эту заведующую культурой (которая к тому