"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Мелкий собственник" - читать интересную книгу автора

сколоченной его отцом из гнилых досок, которую он приставляет сам с очень
большим трудом, лезет на крышу, а потом в слуховое окно на чердак, где
пахнет кошками, мочалой, гарью и где темно.
Там, около печного боровка, за стопкой безуглой бракованной черепицы,
он осторожно кладет Катю и прикрывает одеяльцем.
Никто не видит Кольку, когда он вылезает из слухового окошка на крышу и
спускается по лестнице вниз... Никто ли?.. Надо хорошенько осмотреть все
кругом... И до чего же внимательны и быстры и хищны теперь пятилетние
Колькины глаза!..
По лестнице вниз соскальзывает он, потом выбегает за угол дома и стоит,
заложивши руки назад. Никого. Нигде... От восторга удачи он кувыркается
через голову несколько раз и кричит воинственно, как кричат кобчики или
ястребки.
Потом он вынимает из-под кровати все свое имущество: большого черного
шахматного коня с отломанными ушами; белого кролика, сделанного из чего-то
очень пушистого и нежного до того, что Колька только любовался им, отставляя
его на всю вытянутую руку, и говорил восхищенно: "Эх, ты-ы!.. Вот это так
заяц!.." Глаза у кролика были два розовых стеклышка; кролик сидел на задних
лапках на красной дощечке; когда Колька давил какую-то шишечку внизу этой
дощечки, "заяц" пищал протяжно... Наконец, вытаскивает Колька торжественно
пароход из тонкой жести, совсем как настоящий, так ловко окрашенный в
черное, белое, красное, и с колесами, с мачтами, с двумя трубами... На воде
он плавает, конечно...
- Да где же ты взял такой пароход, малый? - в свое время спросила
Фекла.
И он ответил тогда, так же, как о коне и зайце:
- Где взя-ял!.. Нашел, - вот где взял!
Но была у него еще одна блестящая медная штучка, не большая, но
затейная. Перестилал весною пол в их домике плотник Илья (нос красный, усы
желтые; в фартуке, как баба), и вот у него увидал он эту штучку: в середине
между медяшками стеклышко, и под стеклышком бегает шарик. Илья становил ее
на балки и смотрел в стеклышко; потом подтесывал балки топором и опять
ставил и смотрел.
- Это что-й-то? - спросил Колька.
Илья повернул к нему голову в екнем картузе, кашлянул, нахмурился и
ответил:
- Это... для удивления дураков.
- А раньше? - обиделся Колька.
- Да и раньше так же само было: чтобы дураки удивлялись.
Колька отошел от него тогда, а сам следил зорко.
И когда уже кончил свою работу Илья и сложил все инструменты в обшитую
парусиной худую кошелку, а сам пошел к колодцу, где стирала Фекла, получать
за перестилку, Колька выхватил из кошелки то, что его поразило, и убежал, а
Илья ушел с кошелкой домой, не заметив пропажи.
Эту четвертую свою игрушку Колька не показывал даже и матери. И вот
теперь она важно сияет, эта игрушка, на двух поставленных кирпичах, очень
важно!.. Так же, как собор в городе на горе... В траве перед нею пасется
белый заяц... А вот вороная лошадь скачет!.. Она тебя, зайца, копытами
сейчас затопчет! Беги, заяц!.. Беги во весь дух!.. И левой рукой он двигает
коня, а правой спасает зайца. Конечно, он успевает при этом надавить там