"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Сливы, вишни, черешни (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

разделим... - Чего не так? Я, конечно, живым манером, и так что норовил куда
повыше залезть... Во-от рву, вот градом их вниз, сливы эти, сып-лю... А
сливы уж синие попадались, ну были и с красниной... Ничего, сойдет...
Говорится: в русском желудке и долото сгниет... Какие с красниной, они,
конечно, твердые, - ни шу-та-а!.. Знай рву!.. Когда тут, откуда-то возьмись,
- оса!.. Другая!.. Третья!.. Я рукой отмахнулся, сам опять же рву, свое дело
сполняю... Вроде бы приказ мной такой получен: мальчишки, они ведь чудные...
Гляжу, однако, а внизу прыгают... Ноги, конечно, у всех босые, штаны - не
хуже, как теперь трусики, - куцые... Смотрю, - прыгают, смотрю, - айкают, -
смотрю, - скачут округ и все руками махают. Да кэ-эк ударятся в бежки, -
куда и сливы, мой труд, из картузов посыпались!.. Я это думаю: - Пономарь!..
Давай и себе вниз, а они - вот они: туча! И гудят, все равно - рой
хороший!.. И что же ты будешь делать, - штаниной я зацепился, когда слезал,
а штаны новые были, - казинет серый, - крепкие, черти, как все равно
опоек!.. Я и повис головой книзу... А рубашка закатилась, они значит - на
голое тело... Пронзительно тогда очень я заорал, не хуже, как поросенок... А
ребята мои все повтикали, а меня бросили... Стало быть, я один тем тварям
достался, на штане висю, качаюсь, а они меня шпарят, а они ж меня
уродуют-калечат!.. Как-то сорвался все-таки, упал наземь, и куда же я упал?
На самое на гнездо на ихнее!.. Они мне как в глаза повпивались, сразу мне
весь свет позамстило, - ничего не вижу, и куда мне бечь - не понимаю, и
одно, знай, только катаюсь по тому гнезду - вою... Спасибо, пономарь тот
старичок на меня набрел... Вою бы мово не услышал, и глаза у него туманные,
а так просто мимо проходил, - наткнулся на такое дело: осы мальчишку едят...
Я уж даже понятия не имею, кто это, а он меня, - клюка у него была такая с
крючком, - он крючком этим меня захватил, да поволок по земле: от гнезда бы
ихнего подальше отволочь... Говорят, и его тогда шибко покусали... Все может
быть, - они ведь остервенеют, какие дела разделать могут!.. А тут же,
разумеется, родимое у них гнездо: вроде, они в полном праве... Ну, матери
моей те мальчишки, мои товарищи, дали знать, - прибежала, меня в охапку, -
домой... А я видеть ничего не вижу, только чуть ухми слухаю: пономарь будто
матери моей говорит: "От сливы - дерева этого мы уж два года как отступились
через то, как осы им овладали!.. Никаких силов-возможностей сладить с ними -
нет!.. Кипяток для них кипятили, и только зазря один человек на себя тот
кипяток вылил да бежать... Ну, разумеется, весь обварился, - кожа пузырями
пошла... А мальчишку свово, говорит, не иначе, как вези ты в больницу: на
нем теперь здорового зерна нет: голова, и та как пенек распухла..." Ну, мать
меня повезла... и что ты думаешь? Две недели со днем в больнице я тогда
вылежал!.. Вот тебе и осы... Теперь та-ак: чуть я ее где увижу, - что бы я
ни делал, - работу всяку брошу, а уж ее, подлую, зничтожу!.. Понял теперь? -
спросил он пытливо Луку на деревяшке.
- Тогда дело ясное, - сказал Лука. - Раз они считали, что ихнее, -
должны они воевать за это... все одно, как германцы... Ты же в ихнюю державу
залез и большую шкоду им делаешь: все у них дотла обрываешь, - денной
грабеж, - как же им не загрызть тебя до смерти?.. Чисто германцы!.. За
границей, бра-ат, там свое соблюдают!.. Я когда еще это узнал? Я это об
загранице еще до войны, в плену еще не бывши, одним словом, как на
действительной служил... Я тогда за кучера у командира батальона состоял, а
где это дело было, то уж дай бог память... Как если забыл, то ничего
мудреного нет за столько годов... Однако помню: граница как раз австрийская