"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Кость в голове (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

бы. На той квартире, где я тогда проживал, даже она мне землячка приходилась
и тетку мою это она же вызвала, стало быть, ко мне с участием... А раз она
про деньги узнала, про шестьсот рублей, тут уж она отдышаться не могла -
одно и знай, двошит в уши. Женщины от денег с ума готовы сойти. Кто есть
женщина для мужчины? Есть она первый для него вор. Бывают денные воры, а
больше полуночники, ну, есть также какие и перед светом работают, когда у
людей сон самый крепкий... Эта же тебе и днем и ночью и во всякое время
точит и точит, как мышь под полом, и отдыха в этом деле не знает. Раз уж я
про деньги эти ей сказал да еще своими глазами увидала бумажки новенькие, -
тут уж она не могла расстаться. Давай будем хозяйство заводить, а то деньги
все зря пропустишь. А я, конечно, весь бинтами оббинтованный, на одних
бинтах держусь, и такое у меня к ним вроде пристрастие: как бинты с меня
сымут - тоска мне и страх, а как опять оббинтуют, вроде я как дите в
пеленках: твердость тогда во мне, и хожу ничего.
Вот я ей и говорю: "Феня (ее Федосьей звали), вот весь я перед тобою...
Только как же мы будем с тобою жить, когда ты считаешься замужняя?" - "А мой
муж, говорит, в городе Омском служит в солдатах, а как отслужит - все равно
я с ним жить тогда не согласна, а только с тобой... Место купим, хату
поставим, огород разведем, корову прибретем..." Все бабские думки в одно
место собрала и, конечно, ульстила, стерва. Ну, долго ли, коротко ли, деньги
- дело, конечно, льстивое. Как может быть, чтобы вор, например, десятку у
тебя взял, а сотенную оставил? Никогда вора такого не могло быть. Ну, вот и
Феня эта!.. Она баба из себя тогда очень здоровая была: ряшка мало не
лопнет, и во всех частях круглота, и деньги эти ей мои, конечно, полное ума
помрачение...
Место на Корабельной слободке купила, а там все больше боцмана да
матросы отставные жительство имели, - и тут тебе ворочать начала не плоше
мужика: "Хату строить!" Я же смотрю только и ей говорю: "Феня! Хотя я
штукатур и на постройках вырос и окалечился, ну, могу я тебе дать только
совет словесный, а не то чтобы балки встремлять или даже глину месить..." -
"Ты, говорит, только сиди и глаз не спускай, чтобы плотники гвоздей не
украли да стружек в свои фартуки не пхали, потому - нам стружки самим в
хозяйстве годятся, а я побегу того взять, другого приобресть..."
И вот я, понимаешь, сижу, гляжу, даже плотникам говорю: "Послал мне бог
за мое увечье бабу такую, что лучше на свете и быть не может". И они
утверждают: "За этой бабой не пропадешь. За такой, как у ней, спиной широкой
ты теперь можешь, как князь, сидеть".
Гляжу - потом и щенка она злого достала и хвост ему топором обрубила на
полене, чтоб еще злее был, и двух коз котных откуда-то пригнала. Ну уж козы,
одним словом, не простые наши - деревенские, а такие козы, я тебе скажу, что
называется швейцарский завод: по шесть бутылок по напору давали. Вполне нам
две козы эти цельную корову заменяли...
Вижу я, да и другие тоже не слепые, что Феня эта моя такая, выходит,
птица, которая по части гнезда вполне вить умеющая, и даже с большою она
жадностью к этому делу, а не то как другие бывают - абы как!


II

- Вот, долго ли, коротко ли, хата у нас уж готовая: две комнаты с